Книга Дневник (не)ловкой попаданки, страница 29 – Светлана Нарватова

— Я готов, — сообщил он мне, когда я уже с трудом могла определить, где проходили границы нашей полянки, и протянул руку. — Идём?

— Идём. — Я сжала его ладонь. — А ты знаешь какие-нибудь растения вокруг? Кроме той смородины, что нам в чай заварил?

Леонарду неопределённо посмотрел на меня, и я принялась объяснять, что такое смородина и чай, и как хорошо они друг друга дополняют.

Лео опознал пару растений, но это не помогло, потому что никакими полезные свойствами они не обладали.

Вскоре за деревьями стало светлеть. Мы подошли к лесной опушке. Минутку замешкавшись, решая, в какую сторону нам двигаться, Лео двинулся направо. Ну правда, дорогой дневник, какая разница, куда идти? Окажется, что мы пошли не туда, — всё сожжём, разрушим и вернёмся!

Лео немного изменил окраску наших костюмов до темно-зеленого с коричневыми, полосами, как стволы. Благодаря этому у нас не было нужды прятаться в глубине чащи, и дорога прекрасно просматривалась.

Именно поэтому я увидела его.

Это был мужчина.

И он был распят.

Не на таком кресте, который нам знаком по христианству, дорогой дневник, а на диагональном, собранном из двух, привязанных к огромному столбу, досок.

Или брусков. Отсюда не понять.

Он застонал.

Даже птицы замолчали, будто специально для того, чтобы мы непременно его услышали.

Лео дёрнул меня за руку. Я поняла, что стою на месте и пялюсь на жертву.

— Идём, Поля, мы ничем не можем ему помочь.

— В крайнем случае, мы поможем ему умереть, — щедро предложила я.

— Прямо-таки «мы»? — насмешливо уточнил Лео.

Я задумалась. Да, в роли исполнителя эвтаназии мне ощущалось не вполне. Наверное, с моей стороны было не очень честно решать, насколько к этому готов Леонарду.

— Я уже не говорю о том, что наша задача — максимально скрытное передвижение. Если мы сейчас полезем добивать бедолагу, это будет равносильно плакату: «Здесь были Лео и Поля».

— Никто не знает наших имён, — буркнула я.

Конечно, Лео был прав! Но соглашаться ним не хотелось.

— Боюсь, наших преследователей они и не волнуют. Им важнее, что мы устроили поджог в месте дислокации войска и диверсию на руднике. По собственному опыту скажу: даже одной подобной выходки достаточно, чтобы привести меня в бешенство, окажись я на месте родонцев. А уж сами-то они тем более в терпимости и кротости не замечены. Идём. Вполне возможно, что он заслужил свою участь.

Я бросила взгляд по сторонам. Дорога была пуста и тиха. Я сделала несколько шагов по направлению к кресту.

Мужчина выглядел ужасно.

Его голова безвольно повисла. Глаз видно не было, но, скорее всего, он был без сознания — к счастью для него. Иссохшие руки крепились к поперечинам металлическими браслетами. В отличие от знакомого мне по религиозным догматам распятия, вес тела осуждённого удерживался не только на руках, но и на разведённых, словно на рисунке Да Винчи, ногах. Лодыжки тоже крепились к перекладинам браслетами.

Мужчина был одет в кимоно и широкие штаны. Наверняка она смердела похуже, чем у бывалого бомжа, однако даже на расстоянии было очевидно, что ткань добротная, а пошив качественный. Не чета моим скоростным стежкам.

Халат был распахнут. На груди и животе распятого чернело пятно, будто в этом месте тело было обуглено. Однако ожидаемой в таком случае красной полосы воспаления не было.