Книга Трехглавый змей, страница 71 – Таня Рен

Её слова повисли в воздухе между ними. Весперис замер, будто боялся даже пошевелиться. Мара и сама была слегка шокирована своим поведением. Всё это было ей совершенно не свойственно — так открыто говорить о своих чувствах и переживаниях. Но её словно вело что-то незримое: осознание того, что ему жизненно важно это услышать. Возможно, впервые в жизни она ощущала, что её слова действительно имеют значение.

Вдруг Мара поняла, какой ледяной была его рука. Она нахмурилась и чуть сжала его пальцы, будто пытаясь согреть.

— Ты такой холодный, — произнесла она, удивлённая собственными словами. — Ты уверен, что твоя доминанта — огонь? Может, это ошибка? Вдруг Хранители стихий всё-таки ошиблись?

Весперис тихо рассмеялся, но в его смехе не было веселья, лишь усталость, словно он слышал это уже не раз.

— Добро пожаловать на стадию отрицания, — его губы изогнулись в мрачной усмешке. — Я покажу тебе кое-что.

Он слегка помедлил, но всё же высвободил свою руку с едва заметным сожалением. Весперис поднял ладонь, и в его пальцах вспыхнул огонь. Но это было не обычное пламя: его пламя горело холодным синим светом. Мара не могла отвести взгляда от завораживающего синего огня, который казался одновременно живым и безжизненным.

— Только маги с доминантой огня могут создать такое пламя.

Мара осторожно протянула руку. Она ожидала почувствовать жар, как это бывало всегда. Но когда её пальцы приблизились к языкам огня, она ощутила ледяной холод, от которого мурашки побежали по коже. Это пламя было странным и чуждым всему, что она знала об огне.

— Оно… холодное, — прошептала она, поражённая. — Как такое возможно?

— Огонь бывает разным, — сказал он мягко. — Чтобы создать такой нужна не только доминанта, но и хладнокровие, которое редко является врождённым качеством магов огня.

— И я так могу? — выдохнула Мара.

— Сможешь, — кивнул Весперис, улыбаясь. — Если потренируешься. Пока что… хладнокровие — явно не про тебя.

Он погасил огонь, и их снова окутал полумрак. Мара смотрела на его лицо, на его утончённые черты, на светлые волосы, которые сейчас казались почти серебристыми в лунном свете.

— Тебе больно? — тихо спросила она. — Это проклятие… Ты ощущаешь его как-то?

Весперис сжал губы, ненадолго задумался, а потом медленно покачал головой.

— Нет, — ответил он после долгой паузы. — По крайней мере, не физически.

Мара смотрела на него, пытаясь понять, что он ощущает. Проклятие, которое висело над ним, казалось ей чем-то невероятно жестоким и несправедливым. Но если у него нет симптомов… может, всё не так уж безнадёжно?

— А может… — начала она, неуверенно подбирая слова. — Может, оно уже потеряло свою силу? Что, если это проклятие просто исчезнет? Вдруг на тебе оно не сработает?

Весперис улыбнулся краешком губ, но эта улыбка была горькой, словно он понимал, что её слова — всего лишь утешение, за которым не было реальности.

— Мы не узнаем наверняка, — сказал он спокойно, хотя в его тоне чувствовалась тихая усталость, — пока это не произойдёт.

Вдруг он посерьёзнел.

— Раз уж ты теперь знаешь мою тайну, — проговорил он, подбирая слова, — то, думаю, нам стоит обсудить кое-что ещё. Правила поведения, если можно так сказать.

Мара удивлённо подняла брови, но ничего не ответила, ожидая продолжения.

— Дело в том, что… — его голос был мягким, даже немного тёплым, — мне не очень нравится, когда меня начинают хоронить заживо. Знаю, что это тяжело принять, но мы с Дамианом давно договорились вести себя так, будто никакого проклятия нет. Не давать ему управлять нашими жизнями. Вспоминать о нём только тогда, когда это действительно необходимо.