Книга Принцесса, подонки и город тысячи ветров, страница 42 – Анна Ледова

Мои вещи оказались аккуратно сложены на кровати. Ох, хевловы уши, ещё и вычищены. Я распустила пояс, подцепила подол дорогого платья и вдруг поняла, что не знаю, как его снимать. Таких у меня ещё не было. В детстве они были широкими и свободными, как и полагается ребёнку. Те редкие девичьи наряды, что я носила после, уже на Дне, по сути, представляли собой блузку и юбку, соединённые корсетом со шнуровкой спереди. Но это-то платье – настоящее, вдруг ужаснулась я.

Цельное, без шнуровок, я даже не заметила, как помощницы мэтра Лурье ловко в четыре руки застегнули на спине два десятка потайных крючков. Я нащупала только пару позади шеи, рванула, но расстегнуть не удалось. Глупее ситуации не придумаешь.

– Пожалуйста, пригласите горничную, – я наступила на горло свой гордости и зашла в кабинет. – Я не могу переодеться сама.

– Оставь себе это платье. Тебе к лицу.

– В таком виде я к себе не отправлюсь, – вскинула я голову. Забыл, маг, в каком квартале меня встретил?

– Слуги уже спят, – поднялся Эрланн из-за рабочего стола.

– Тогда одолжите нож для писем, – меня это всё порядком начало раздражать.

Я пришла сюда в шесть. С девяти вечера была вынуждена играть роль благовоспитанной скромницы. И вот уже за полночь, а мне ещё два часа до Дна добираться.

– Думаю, нет необходимости в таких кардинальных методах.

Эрланн в два шага оказался за моей спиной. Я напряглась, когда его пальцы легко собрали магически выращенные локоны и перекинули их мне на грудь. Затем ощутила тепло у шеи и Эрланн, быстро разобравшись с хитрой конструкцией, деликатно расстегнул первый крючок. Со вторым он медлил, чувствуя своё превосходство надо мной.

– Я поняла, что вам не впервой, – усмехнулась я. – Но вы не могли бы поторопиться?

Второй крючок разлетелся под напором пальцев, и ткань угрожающе затрещала. Эрланн промолчал, я тоже. Нет, точно анис. Кожа, перец и анис. Какое странное сочетание для парфюма. Третий и последующий крючки разошлись мягко, будто ничего и не было до этого.

Ещё пяток, и вот уже открытые лопатки холодит свежий воздух. От пальцев шёл такой жар, что я поймала себя на странной мысли: вот бы дотронулся случайно до обнажённой кожи… И мысль не замедлила сказаться на теле, прошлась волной мурашек по спине. Я чуть дёрнулась, тут же укорив себя за непонятное желание, а Эрланн снова замедлился. Что за странная пытка? Ещё крючок, пауза. Следующий, пауза. И так аккуратен, будто сам боится задеть невзначай…

О-ох! Меня вдруг пронзило огнём. Нет, случайностью это быть не могло… Верхняя часть спины уже была освобождена от платья, и тут по беззащитной коже от самой шеи быстро и легко пробежалась вниз подушечка пальца, поднимая волны незнакомой дрожи. Вроде и сама этого хотела, вроде уже смирилась, что глупость, а он будто считал это всё. Ещё и какой-то позорный непроизвольный вздох вырвался.

– Достаточно, – сбивчиво произнесла я, пытаясь выровнять дыхание. – Спасибо, дальше я сама.

Только и оставалось, что позорно сбежать из кабинета, придерживая на груди платье. Через пять минут, переодевшись в своё и успокоившись, я вернулась. Эрланн снова уткнулся в бумаги. При моём появлении, не поднимая головы, подвинул звякнувший мешочек на ближний ко мне край стола.

Вот и славно. Деньги в карман, и пропади пропадом весь Эльдстегат с его обитателями. Но для обещанных тридцати серебрушек мешочек оказался подозрительно мал и при этом непривычно тяжёл, будто там не благородный металл, а железо. Некоторые клиенты обижаются, когда при них начинаешь деньги пересчитывать. Чуть не за оскорбление принимают, пока не тыкнешь их носом в недостачу или фальшивую монетку. Но я-то учёная.