Книга Развод. Вторая жизнь для попаданки, страница 62 – Екатерина Гераскина

— Леди Элеонора, — негромко проговорил он. — Сегодня приглашена на ужин со мной. Нам нужно обсудить пару моментов касательно ее работы.

Он не спрашивал. Он просто ставил перед фактом. Но в голосе не было ни резкости, ни приказа — только твёрдость.

— И что с ней? — добавил генерал, продолжая говорить и смотреть на Райнера так, будто меня тут вовсе не было.

— Усталость и головная боль. Сейчас она в порядке, — сразу же отчитался лекарь.

Я сложила руки на груди, показывая мужчинам, что весьма недовольна их игнором.

— Я, вообще-то, и сама могу сообщить вам, генерал, — холодно сказала я, — что с моим организмом всё в порядке. У меня такое бывает состояние, когда я чувствую себя разбитой и у меня болит голова. Просто не нужно ложиться спать…

— …на закат, — дополнил Торн.

— Именно, — я вскинула подбородок. — Так что ничего серьёзного, — потом перевела взгляд на лекаря. — И, кстати, господин Райнер, вы не должны распространяться о состоянии моего здоровья. Где ваша лекарская этика?

Но ответил мне генерал:

— В этом гарнизоне все подчиняются мне. И обязаны докладывать о любом происшествии или проблеме.

Он сделал шаг вперёд, и в комнате стало тесно от его присутствия.

— Ваша безопасность, леди Элеонора, — в зоне моей ответственности. Поэтому ваше здоровье меня интересует напрямую. И если господин Райнер посчитает, что вы в опасности, он будет обязан сообщить мне. Даже если вам это не понравится.

Лекарь чуть кивнул, а я… не знала, что сказать. Поджала недовольно губы.

— Ну что же. Придется подчиниться.

Потом я весьма скомкано попрощалась с лекарем и прошла мимо генерала на выход. Вышла на улицу. Начало смеркаться. Во дворе было не так много народа. Многие уже разошлись. Пахло зеленью, лошадьми и сырой землей.

— Буду ждать вас… Элеонора, — раздался голос генерала за спиной.

Я обернулась через плечо, посмотрела прямо в его жёлтые, нечеловеческие глаза.

— Я распоряжусь по поводу ужина, — сказала я, поднимая подбородок чуть выше, чем нужно. Просто не хотела показывать, насколько меня все это покоробило. Такое себе удовольствие, когда ты знаешь, что о твоих женских болячках будут докладывать лично генералу.

— Где накрыть ужин, генерал?

— В моем кабинете, — ответил Торн. Его взгляд снова пронзал насквозь. — Через четверть часа.

Подул резкий ветер. Пара коротких локонов вырвалась из тугой косы. Я подняла руку, чтобы заправить их за ухо, но… не успела. За меня это сделал генерал.

Он медленно завернул мой локон, и пока я смотрела на него широко открытыми глазами, позабыла обо всём. А потом Торн сделал шаг назад, складывая руки за спиной в замок.

— Не нужно расстраиваться, Элеонора. И воспринимать всё так близко к сердцу. В этом гарнизоне я отвечаю за каждую жизнь. Разумеется, Райнер не будет докладывать мне о личных женских недомоганиях. Но всё остальное — да. Я должен знать, что вы здоровы и способны нести службу. Впрочем, как и каждый мой воин, — кажется он просто читает мои мысли. — Возможно, я был слишком резким, когда потребовал доклад от Райнера. Но и вы поймите: я воин. А гарнизон — не место, где я буду следить за интонациями и подбирать слова, чтобы не ранить вашу… душу.

Он стоял прямо, сдержанный, как всегда, но в этих словах — в этом «вашу душу» — прозвучало что-то большее. Не издевка, не насмешка, а… забота. Прямая, грубоватая, но настоящая. Я опустила глаза, провела ладонью по ткани брюк у бедра.