Книга Развод. Вторая жизнь для попаданки, страница 63 – Екатерина Гераскина

А ведь он прав.

Я и правда устала. За последние сутки — выезд, переговоры, закупка, дорога обратно… страх не успеть, внутренняя тревога. Дурацкая проверка борщом, короткий миг надежды… И вот теперь — раздражение, обида.

Я подняла взгляд и встретилась с ним глазами. Генерал не виноват ни в чем.

— Простите меня, генерал, — выдохнула я мягко. — Видимо, я действительно устала. Поэтому и отреагировала так остро.

Он слегка кивнул, молча принимая мои слова.

— И вы правы. Вы заботитесь о личном составе, и это… правильно. Просто я, наверное, ещё не до конца осознала, что теперь тоже часть этого состава. Хоть я и занимаюсь доставкой провизии и не стою на стенах с оружием — всё равно вы тоже отвечаете за меня.

— Извиняться не стоит, Элеонора. Я просто не хочу, чтобы между нами была эта недосказанность. Кроме того, я вижу, как вы успели подружиться с Райнером. Потому и решил растолковать вам свою позицию и правила. Он не виноват. Он так же подчиняется мне.

Мои губы дрогнули в попытке улыбки, почти неуловимой, но искренней. А внутри меня чуть отпустило. Он понял меня. А я — его. И этого… сейчас было достаточно. Неприятный инцидент исчерпан.

А потом улыбнулась более открыто. Выпрямилась, как солдат перед генералом. Разве что честь не стала отдавать, ведь к пустой голове не прикладывают.

— Ужин будет подан через четверть часа, генерал.

Тот усмехнулся одним краешком губ. Его жёлтые глаза вспыхнули.

— Засекаю, — ответил генерал. Я чувствовала смех в его голосе.

Я развернулась и поспешила в замок, а потом на кухню.

Когда я добралась до кухни, Эмма уже закатывала рукава и бросала приказы налево и направо, как опытный командир:

— Вы — за солью! Что с гарниром, Лима?! Нам его подавать надо!

Увидев меня, прищурилась.

— Гляди-ка, леди, ожила! А то видела, как ты в лазарет направлялась. Не захворала, надеюсь?

Я остановилась у стола. Вот ведь!

— Всё в порядке, — проговорила я, не удержав лёгкой усмешки. — Просто голова разболелась, слишком много проспала. У меня всегда так, когда сплю на закат.

— Ну, слава богам, — проворчала Эмма, но всё равно посмотрела внимательно, оценивающе. — А то знаем мы этих хрупких. Чуть что — пластом лежите. И не понять только, от чего. То, значит, на рассвете рано вставать вам нельзя, то на закате уже спать не положено. Голова болит… Странные вы, леди, люди. На ровном месте хвори выдумываете.

Я лишь рассмеялась и развела руками.

А потом подумала, что гарнизон. Прям как деревня. Один пошёл — все уже знают. Подслушают, перескажут, приукрасят. Ещё и выводы сделают, даже если ты всего-то шагнула в соседний коридор.

Это даже не злило. Вызвало что-то вроде усталой, почти ласковой усмешки.

— Эмма, — позвала я, подходя ближе. — Генерал Равенхольт велел подать ужин в кабинет к девятому часу на две персоны.

— М-м, — протянула Эмма, — с тобой будет значит ужинать? — и подмигнула.

Я закатила глаза и вздохнула.

Я постучала в дверь ровно в назначенное время. Изнутри донёсся голос:

— Входите.

Я толкнула створку и вошла, осторожно держа в руках поднос с ужином. В кабинете было спокойно. Витал запах свечного воска, бумаги и чернил. Генерал стоял у окна, в расстёгнутой у ворота рубашке, руки за спиной. Он обернулся и шагнул ко мне. Перехватил поднос.

— Присаживайтесь, Элеонора, — кивнул на кресло напротив стола.