Книга Хозяйка драконьего замка, страница 239 – Екатерина Белова

Моя драконица потеряла концентрацию, яростно впившись зубами в искрящиеся аконитовые путы.

Я сложила пальцы, распуская тонкую сеть своей магии, вложенную в Аша еще в камере, и та послушно раскрылась хищным цветком. Но… Этого было недостаточно.

Моей магии внутри Аша было недостаточно.

«У меня не получается, — голос у меня все-таки задрожал, — Я хочу… Хочу кое-что попробовать… Поэтому держи меня, ладно?»

Драконицы взвыла раненным зверем, и ее крик причудливо смешался с рыком дракона Аша.

Первым я отключила нюх, как нарочно обострившийся в последнюю секунду. Гарь, горячий пепел, раскаленный, кремниевый запах каменистой трибуны, озоновый флер магии. Тошнотворно-густой запах крови.

После слух. В один миг исчезли крики, лязг мечей, сладкий шепот клинков, проскальзывающих лезвием по плоти, рев драконов. Вопли, взрывы атак. Мольбы.

Осязание: вкус пепла на губах; после зрение.

И настала тьма.

Насыщенная, перекормленная, слепая, как громадный земляной жук из пещеры Арахны. Только если пещера имела хотя бы вход и выход, эта тьма была замкнутой. Тесной, как могила. Подобно слепой я копошилась в ее чреве, пытаясь отыскать… что-нибудь. Что-нибудь.

Подсказку. Или помощь. А вместо этого задыхалась от подступающего ужаса перед первозданной дикой силой богов.

Кровь стучала в висках.

Кровь. Я чувствовала ток крови в покалеченном теле. Идеальный ток крови, обходящий пораженный объект. Верно. У меня же заблокирована левая рука. Без нее мне не стать Хозяйкой. Она часть маленькой карты моих земель.

Пальцами здоровой руки я пробежала по пораженной руке от плеча до кисти, позволяя переплестись пальцам в подобие замка. А после, повинуясь интуиции, поднесла к губам, словно в мольбе.

Я не знала молитв и не умела просить. Но детская часть памяти помнила детскую молитву матери и шептала ее. Кровью шептала. Кровь стучала в такт непроизнесенным словам. И эту невидимую молитву приняли.

Сладкая, такая важная и необходимая боль наполнила все тело.

К заблокированной руке вернулась чувствительность, отвоевывая миллиметр за миллиметром, пока я не ощутила кончики пальцев.

В сердце разразилась бесшумная, никем не видимая вспышка. Поочередно мне подчинились рука, кольцо и хранитель. Вот только они больше не были нужны. Я стала богом.

Богом своих земель.

Черная кружевная шаль моей магии лезла на Гнездо, расползалась звездчатыми шагами дальше, вглубь, вширь.

Бесстрастно взглянула на бессмысленно мечущиеся фигурки на алтарной доске Леяш. Двинула пальцами, помечая драконов, мучающих мою землю. Услышала отчаянный вопль хранителя, искалеченного гнилой магией странного дракона в черной одежде. От этого дракона горчило застарелой болью. И он пытался убить свою боль — такую прекрасную, черноволосую боль, нареченную императором Вальтарты.

Мне были открыты все помыслы и чувства этих людей. Я предвидела каждый шаг, каждый атакующий выпад, каждое слово.

Впервые я видела черноволосого императора, который дрался за свою любимую так отчаянно, превозмогая вгрызающуюся в тело боль. Еще немного и его магические жилы будут покалечены безвозвратно. Даже сейчас его держит воля, а не сила. Потому что его силу пьет отвратительная черная тварь, присосавшаяся к сердцу.

Грязная, грязная магия. Черный источник, отравленный могильным смрадом.