Книга Проданная Истинная. Месть по-драконьи, страница 25 – Екатерина Белова

И зависла в воздухе. Анвар, не прикладывая особых усилий, поймал меня буквально в прыжке, словно я весила не больше такой мухи, и прижал спиной к своей груди.

— Я и так буду делать с тобой, что захочу.

Ледяной шепот прошелся оголенным проводом по коже. Я хотела подавить дрожь, но не смогла. Прямо сейчас это был тот самый Ледяной герцог, который стальной дланью держал Сопределье, удерживая мир ифритов от вторжения в Вальтарту. Тот самый Ледяной герцог, который купил меня, подобно безделушке и опозорил на свадьбе.

— В этом доме для тебя будет три правила, которые нельзя нарушать. Не выходить за пределы флигеля без разрешения. Не разговаривать с прислугой, подчиняться любому моему приказу быстро и сразу. Если говорю, подойти, ты подходишь и не задаешь глупых вопросов. Если я говорю сесть, ты не спрашиваешь зачем и почему, ты садишься. Со временем ты поймешшь… Ты ссстанешшь послушшной девочкой…

Голос Анвара приобрел манящую глубину и змеиное протяжное шипение в глухих согласных. Мягкий язык прошелся вдоль шеи, оставив после себя горячую дрожь и первобытный страх. Испуганно дернувшись, я умудрилась извернуться и тут же в ужасе закрыла глаза. На меня смотрели древние, горящие золотом глаза дракона.

Не то чтобы я раньше не видела драконов. Видела. Издалека.

Мой отец не мог перекинуться уже лет двадцать как, поэтому не выносил счастливцев, способных к обороту, в опасной близости от себя. Наверное, это унижало его самцовость.

— Отпусти, — сказала одними губами.

Голос куда-то пропал. Попытки выбраться из кольца стальных рук не приносили успеха, и я, пользуясь накопленными за две разные жизни хитростями, обмякла. Драконы не любили обморочных жертв и быстро теряли к ним интерес, а драконы моего мира еще и пугались, что случайно убили.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом…

— У тебя сердце стучит, как у канарейки, — его шепот ударил в висок. — Ты не умеешь обманывать. Не умеешь вступать в открытый бой и выигрывать поединки. Но я тебя научу. Если ты останешься со мной, я многому научу тебя…

Герцог, кажется, пришел в себя, поэтому я рискнула приоткрыть глаза тут же натолкнувшись взглядом на насмешливо изогнутый рот. Зрачок втянулся и принял человеческую форму, золотой ободок вокруг радужки погас, но по виску еще ползли прозрачные чешуйки, напоминая, с кем мне придется иметь дело.

Анвар, наконец, отпустил меня, и я, пошатнувшись тут же отступила подальше, но темный взгляд неотступно следовал за каждым моим движением. Драконья игрушка забылась и была неосторожна. Драконья игрушка перепутала высокорожденного с земным веем.

На висках собралась ледяная испарина. Я заигралась и переступила черту, разбудила в герцоге древнее и темное.

— Я не могу здесь остаться, — попробовала снова, как можно убедительнее. — Это место не пригодно для жилья, вы и сами видите.

Вместо ответа Анвар отступил на шаг и крутанул запястьем, и словно в плохой сказке, пространство буквально потекло, искажаясь, трансформируясь. Несчастных ящерок на пару с одинокой многоножкой засосало в маленькую круглую дыру, как пылесосом. Комаров то ли испепелило, то ли тоже засосало…

Раздолбанные стеновые панели заискрились древней рунописью, постепенно забравшейся на потолок, стекшей на окна и пол. Даже под моими туфлями мчались рунные письмена. У меня было чувство, что они живые. Для проверки теории я придавила каблуком одну из закорючек, и та, обиженно завертевшись, вырвалась и поспешно встроилась в письменный ряд. Тогда я поддела мыском другую, буквально выковырнув ее из продавленного паркета. Та подпрыгнула, но тут же утекла вслед за серебристой вязью.