Книга Сокрытая сталь, страница 11 – Хлоя Нейл

— Усложнит ли? — спросил Коннор.

— Я не знаю точно, чего хочет Отдел по соблюдению правовых и этических норм, — произнесла я, — но, полагаю, они хотят, чтобы я состояла в Доме, находясь под руководством Мастера. Они захотят, чтобы я принесла присягу.

— А твои родители захотят, чтобы это был Дома Кадогана, — закончил Коннор.

Я кивнула.

— Они приняли близко к сердцу, когда я им сказала, что не считаю себя Послушником и не хочу им быть. А если ААМ оказывает давление на меня, это оказывает давление и на них, на Дом Кадогана. — Я выдохнула. — Я знаю, что они не смогут избежать всех негативных последствий, но, быть может, опасность для них будет меньше, если они останутся там, где сейчас находятся.

— Их не смогут использовать против тебя, — сказал Коннор, и я сразу же почувствовала облегчение от того, что меня поняли.

— Ага, — произнесла я. — Именно. Я понимаю, почему у ААМ есть правила, — продолжала я. — Понимаю необходимость защиты от вампиров, которые создают свои собственные армии. Люди уничтожили бы нас всех, если бы до этого дошло.

— Но в данном случае этого нет, — сказал Коннор. — И если правила в таких ситуациях не могут быть гибкими, то это плохие правила. — Он помолчал. — И ты ни при каких обстоятельствах не принесешь присягу?

Я отступила назад, увеличивая расстояние между нами.

Его глаза вспыхнули.

— Это был вопрос, — произнес он. — Не обвинение.

— Я не хочу принадлежать Дому. Это означает, что придется соблюдать правила, с которыми я не согласна.

— Я всегда говорил, что вампиры — это одна сплошная неприятность.

— И все же, ты здесь.

— И все же, — произнес Коннор, приникая к моим губам. Его поцелуй был теплым и успокаивающим, напоминанием о том, что я не одна. Но его грани были острыми — желание и гнев, оба опасно обостренные. Оба служили напоминанием о том, что могло бы быть. Что будет.

— Думаю, это означает, что завтра мы пропустим ужин, — сказал он.

— Ужин? — спросила я, прислонившись своей головой к его. — Какой ужин?

Выражение его лица стало бесстрастным.

— Я собирался принести итальянскую еду. Кьянти^[8].

Я поморщилась.

— Прости. Я совсем забыла.

— Наверное, это первый раз, когда женщина забыла о свидании со мной.

— Знаешь, что мне больше всего в тебе нравится? Твой тихий и скромный характер.

Он одарил меня своей самой дерзкой улыбкой — сама самоуверенность.

— К тому же, это первый раз, когда кто-то говорит такое.

— Не сомневаюсь. И еще раз прошу прощения. Это было бы здорово. — И это еще мягко сказано. С Коннором было бы здорово съесть даже буррито, разогретое в микроволновке и купленное на парковке у круглосуточного магазина. Но фрикадельки с соусом и отличное вино? Одно удовольствие.

Он обхватил рукой мой затылок и наклонился, чтобы поцеловать в лоб.

— Еще будет время вкусно поесть. А что касается моего эго? — Он наклонился и прошептал. — Я это заслужил.

И оставил меня с ухмылкой — и гулким биением сердца в ушах.

* * *

Я закрыла дверь, заперла на ключ и прислонилась к ней спиной. Искусство флирта недооценивалось. Четыре года в Париже многому меня научили, но я не имела преимущества перед принцем волков.

Оставшись одна, я села на пол в коридоре, вытянула ноги и закрыла глаза. Я позволила монстру потянуться, расправить темные крылья его гнева. Он не то чтобы считал меня другом, но, по крайней мере, я была союзником. И его не волновало, что его транспортному средству угрожают посторонние.