Книга Попаданка с квартирой приключений не ищет, страница 68 – Ева Добринская

— Я могу помочь, наверное, — поманила его к себе, указала на ковер у дивана. — Присядьте здесь. Спиной ко мне. Давайте свою голову мне на колени.

Я сидела на диване, Ант уселся у моих ног, но был слишком высоким, и ему пришлось немного сползти вниз и спиной прислониться к моим голеням, чтобы я смогла поместить его голову между колен.

— Так удобно?

— Очень. Мне уже хорошо.

Я хмыкнула, но не стала реагировать на подкат. Хотя, может, ему и правда хорошо.

— Расслабьтесь. Как удачно, что вы уже умылись, — я не увидела в полумраке комнаты, но почувствовала ладонями мокрые завитки волос вокруг его лба, — не то пришлось бы вас как ребеночка обтирать салфетками.

Услышала смешок. Чувствовала, что он на самом деле расслабился, и положила ладони на его лоб. Разгладила, прошлась пальцами по точкам на лбу, на переносице, на висках, придавила точки на челюстных суставах расслабляя мышцы лица. Потерла пальцами ушные раковины и мочки, прижала точки за ушами. Минуты через две он посапывал, будто засыпая.

— Антамар, наклоните голову вперед.

Он заторможено повиновался.

Вплела пальцы в его волосы и довольно жестко промассировала затылок, и опустилась к позвонкам шеи, а потом не особенно крепко вцепилась пальцами в трапеции.

Ант зашипел сквозь зубы. Ну ничего себе крепатура! Я же тихонько.

— Тихо-тихо, мой хороший. Расслабься, — и прикусила язык. Когда это он стал «моим хорошим»?

В принципе, для меня это обезличенное обращение к детям и близким людям. Но Ант — не дети. То есть он стал близким? Однако… слово — не воробей… Я думала, что Анта напряжет мой словесный промах, но, нет, он, наоборот, расслабился.

Промассировав трапеции. Я снова вернулась к голове: распустила шнурок, стягивающий его волосы в хвост. Достала из кармана свой гребень из сандалового дерева, я всегда таскаю его с собой и периодически в течение дня делаю им массаж кожи головы. С сомнением посмотрела на гребешок: в общем для меня расческа приравнивается к предметам личной гигиены, но раз он — «мой хороший», отступлю от своих правил. Все же протерла влажной салфеткой и начала аккуратно с кончиков распутывать пряди, а потом прочесывать ото лба на всю длину. Тут Ант даже начал постанывать от удовольствия. Я не стала собирать волосы снова в хвост — пусть отдыхают— и заплела нетугую косицу. Подтолкнула его в плечо.

— Все, Ваше Величество, сеанс гуманитарной помощи окончен.

Ант не спешил подниматься, наоборот, запрокинул ко мне голову:

— Вы — волшебница, Ева! Спасибо! Вы меня оживили.

Потом ловко повернулся, не отлипая от моих ног, встал на одно колено и взял меня за руки.

— Можно? — он пристально смотрел на мои губы.

Я могла бы сделать вид, что не понимаю, но ведь давно уже не девочка, как раз таки очень хорошо понимаю, чего он ждет. Даже стало немного смешно, прямо милфой себя почувствовала. «Интересно, и как оно?» И я подалась вперед. Он на полпути встретил мои губы нетребовательным, неглубоким, но настоящим взрослым поцелуем. И мне понравилось, мне было приятно, а потом мне стало еще более приятно, потому что откуда-то появившийся Марк отнял у Анта одну мою руку и стал целовать ладонь, иногда проводя языком между пальцев, как мне нравилось раньше.

Только это меня и отрезвило. Я оттолкнула Анта и забрала руку у Марка.

— Господа, и что это было?