Книга Настя и пять королей, страница 84 – Серафима Пор де Бра

— Драконы вообще своих детей подолгу одних оставляют, чтобы воспитать самостоятельность, — ответил Эдвин. — Меня мой дедушка так даже плавать учил — бросал в воду и ждал, когда тонуть начну. Раз пять я на дно шёл, а потом сам поплыл. Теперь вот вообще не представляю свою жизнь без воды.

Общими усилиями маленький Волунтас согрелся, наелся и успокоился. Закрыл глазки и зачмокал во сне. А я чуть не расплакалась от умиления. Так хотелось, чтобы все мои беды остались в прошлом, и больше ничего не омрачало нашу с Эдвином жизнь.

Пока можно было перевести дух. Не знаю, как дальше, но сейчас ни мне, ни ребёночку, ни моим мужчинам ничего не угрожало. Оставалась, правда, ещё Розалия, но я была уверена, что мерзавка больше не посмеет к нам приблизиться.

Неожиданно малыш-Волунтас проснулся и заплакал. Попытался приподняться в своей кроватке и испуганно завертел головкой. Его тревога передалась и мне. Меня всю начало колотить нервной дрожью.

Но потом я поняла, что дрожу не я, а шатёр и даже сама земля под нами. К нам явно приближалось что-то большое и страшное.

Мои мужчины приняли воинственный вид и бросились к выходу на защиту.

Эдвин на ходу покрывался чешуёй, превращаясь в дракона. Увидев, что я иду следом, он преградил мне дорогу и заревел:

— Ты это куда? Жить надоело?

— Не надо на меня кричать! — возмутилась я. — Не кисейная барышня и тоже могу за себя постоять! И вообще, если бы не моя помощь, вас бы демоны одолели.

Но Эдвин был неумолим. Подхватил меня на руки и отнёс в дальний конец шатра, а потом присоединился к своим братьям. Но я не собиралась оставаться в неведении. Приподняла тканевый полог и выбралась наружу.

Когда я очутилась на свободе, просто обомлела. Чистое поле вокруг шатра теперь было полностью забито полуголыми мужчинами. Загорелые, накачанные, красивые. Словно я на какую-то Ибицу попала!

Моё появление красавчики встретили дружным восхищённым воплем и улюлюканьем. Я увидела в толпе транспаранты с моим портретом и лозунгами: «Настя — ты любовь всей моей жизни!», «Ты моё сердце и моя душа!», «Моё сердце разбито», как и много других.

У тех же, у кого в руках не было баннеров, их заменяли красочные татуировки с моим изображением. Портреты по плечи, по пояс и даже в полный рост, где я была изображена обнажённой с распущенными волосами, точно Венера Боттичелли. Но самое интересное было то, что все татуировки были зачарованные и двигались, как живые.

Я подмигивала, облизывалась, гладила себя по соскам, пропускала пряди волос через пальцы — вела себя совершенно непристойно! Доконала меня картинка, где меня изобразили обнимающей рослого альфа-самца на его перекачанном теле. Мои рисованные ручки постоянно залезали ему в штаны и творили там полный беспредел.

Меня начали обступать перевозбуждённые самцы, облизывающиеся и потирающие свои ширинки в предвкушении. Я дико испугалась. Столько неконтролируемой похоти в глазах я ещё не видела. А мои драконы были с другой стороны шатра и помочь мне не могли.

Но я опять забыла про способность Эдвина к телепатии. Рядом раздалось злобное рычание и глухие удары, а потом я увидела, как в небо взлетают мои несостоявшиеся любовники и на бреющем полёте уносятся как журавли в далёкие тёплые края.

— Как это понимать? — прорычал Эдвин, зачищая на своём пути полосу шириной метров в пять. — Это ты их приманила? Тебе мало нас четверых, отвечай?!