Книга Зимний Бал в Северной Академии, страница 151 – Сандра Хартли

Кажется, он даже задержал дыхание на несколько секунд, пока я не спрятала руки за спину и не отошла на шаг, так на всякий случай. Кулаки Фламариона сжались, а глаза стремительно начали темнеть, и внутри вспыхнул огонь.

“Вир, я уверен, что Аврора не желала вас оскорбить,” — попытался что-то сказать Доминик, но отреагировал дракон не как друг, а как правитель.

“Умолкли все!” — прорычал император и, наклонив голову, осмотрел мое мокрое платье. Фламарион сделал шаг ко мне, и, склонившись к уху, тихо прорычал, — “Завтра утром, я лично заберу тебя из этого дома и сниму метку, не дожидаясь ночи.” — Его голос был слегка хриплым, а губы едва ощутимо касались уха. Наплевав на свидетелей, дракон снова провел носом по моей шее, как делал в кабинете, и в этот раз он сделал это слишком медленно, словно наслаждаясь запахом.

Со стороны стола раздался тихий рык Максимильяна. Похоже, до наследника наконец дошло, что правитель явно, не жертвуя собой, собирается утащить меня во дворец. А я совершила очередную глупость, решив поиграть со зверем и раздразнила его интерес еще больше.

Резко отстранившись, Фламарион глубоко вздохнул, загоняя зверя в рамки. Натянув маску безразличия и отходя от меня на несколько шагов, он осмотрел немного удивленных фавориток и явно озадаченного вира Террагона и прорычал, — “Мы уходим!”

После, император, не глядя в мою сторону, обошел стол и направился к выходу, а Доминик, явно недовольный окончанием вечера, чуть ли не бежал следом.

Один только Макс был явно озадачен, и, запустив руку в волосы, опустил голову и о чем-то размышлял. Но прежде чем отмерли драконицы, наследник подорвался и молча куда-то убежал.

По всей видимости, вир Террагон пытался как-то оправдать мою вольность в отношении императора, поскольку вернулся в столовую только спустя полчаса. За это время, я успела выслушать множество комплиментов от доны Флавии и тихое поддакивание от Сереи.

Но, как только на пороге появился явно злой Доминик, дракониц отправили в комнату, а меня — в библиотеку.

Несколько минут вир Террагон нервно мерил шагами библиотеку и, успокоившись, грозно сказал: “Ты либо очень храбрая, или глупая, Аврора. За применение магии император мог мгновенно лишить тебя головы. И его мотивы, почему он проигнорировал нанесенное оскорбление, весьма туманны.”

Опустив голову, я чувствовала себя, как нашкодивший ребенок перед мудрым отцом. Вир Террагон рассказывал, насколько серьезно я ошиблась, каждый раз упоминая, насколько крупно мне повезло.

Только спустя час нотаций, строгий дракон приказал вернуться в комнату и не высовывать нос, пока утром за мной не придет вир Мангус.

Все же пробелы в моем образовании имелись и серьезные. Никогда я не слышала, что прикосновение к императору без разрешения магам было запрещено. И то, что я сделала, считалось для правителя непростительным оскорблением. Применять магию в присутствии аристократов нам также запрещалось, о чем я слышала впервые, и именно поэтому все служащие маги во дворце и в особняках носили ограничители.

Хоть вир Террагон не сказал об этом прямо, но с его слов я поняла, что драконы боятся магов. На службу в дома аристократов попадают те, в ком магии олень наплакал, и даже на них надевают блокирующий артефакт. А все действия, требующие магии, осуществляют служащие из отдела благоустройства, только с разрешения дракона и под его присмотром.