Книга Эмма. Безумная жена, страница 42 – Сандра Хартли

— Новое скандальное бельё. Представляешь, я только сегодня поняла, почему этот сборник рюш называют скандальным, — с улыбкой сказала я.

Итан всё так же безразлично смотрел на мое белое «непотребство», будто перед ним стоял манекен.

Что ж, раз ему всё равно, значит, и мне нечего стесняться. Убрав руку с живота, я повела её к крючкам на рубашке и замерла.

— Оно с секретом, — прошептала, указывая на грудь.

Но и это не вызвало у Итана никаких эмоций. Всё то же холодное безразличие. Он лишь слегка наклонил голову, наблюдая за моими пальцами, перебирающими кружево.

— Это белье создано для страстных любовников, — цепляя один из крючков, я позволила ткани упасть, обнажая грудь. — А внизу всё устроено так, что его даже не обязательно снимать. Достаточно просто поднять платье, — я повела рукой вниз — и мигом оказалась на плече Итана.

Смотреть на меня голую без необходимости он явно не желал.

Медленно опустив меня на кровать, муж накрыл мое тело одеялом и сел в ногах.

Развернувшись спиной, он опустил голову и запустил пальцы в волосы.

Пользуясь тем, что этот страдалец изображал вселенскую усталость от пьяной болтовни собственной супруги, я выпуталась из-под одеяла.

Кожа горела, а тело жаждало того, чего мне так и не дали.

Яркие картинки из дома миссис Прескотт отгоняли и тоску от безразличия мужа, и внезапно нахлынувшее одиночество.

Я видела, как бывает хорошо, и ощутила отголоски, словно внезапно проснулась.

Итан сидел в ногах, тяжело дышал и украдкой поглядывал на меня, будто боялся обернуться.

Окончательно освободившись от одеяла, я вздохнула, проводя рукой по раскаленной коже.

— Неужели ты смутился, Итан? — спросила я, заводя руку на живот и опуская ее ниже, чувствуя, как кожа под ладонью становится горячее. — Оно удобное, даже платье снимать не нужно. В доме миссис Прескотт я зашла не в ту комнату, и прежде чем поняла, что происходит, успела заметить, что мужчина способен сделать довольно приятно, — прошептала, опуская руку неприлично низко, будто играя с огнем на собственной коже.

Услышав тихий стон, Итан резко развернулся и посмотрел на картину творящегося непотребства.

Судя по его округлившимся глазам, такое поведение совсем не соответствовало тому, как ведут себя прилежные жёны.

— Просто уйди, — выдохнула я, ощущая, как дрожь прокатилась по телу, когда он медленно подкрался ближе.

Я не понимала, что делаю, но это было чертовски приятно.

И стало ещё приятнее, когда мою руку прижали сильнее, горячими пальцами скользнув вдоль бедра, а потом уверенно заменили своей.

— Итааан… — простонала я, цепляясь за его руку, как за единственный шанс прекратить это тягучее желание на грани безумства.

Итан делал что-то невероятное, от чего напряжение внизу живота превратилось в томительный, сладкий жар.

Я не знала, что так можно, что это настолько приятно, пусть и совсем неприлично. И уж точно не знала, что он умеет быть таким.

— Я даже не подозревал, что в тебе спит такой ураган, Эмма, — прошептал он, склонившись к моему уху. Горячее дыхание мужа обожгло кожу, и из груди вырвался тихий стон.

Он сделал это. Услышал меня — и сделал это. Произнес мое имя именно так, как я мечтала: томно, хрипло, с тёплым придыханием. И от этого жидкий огонь, разлитый по венам от его прикосновений, грозил сжечь меня дотла.