Книга Тихоня (не) против Короля Академии, страница 78 – Эля Шайвел

— Злобная стерва! — он зарычал, но тут же, испугавшись, сменил тактику: голос стал тише и почтительнее: — Пожалуйста. Ты не понимаешь… он изменит меня. Шазгар не просто подчиняет — он разъедает волю. Я… я стану другим. Оно… оно заберёт меня.

— Куда заберёт? Куда забирает всех? Где Амелия Хоффер?! — прошипела я.

— Я не хочу туда, — не слыша моих вопросов, испуганно лепетал Никос. — Я не хочу навсегда стать источником чьей-то жизни и силы. Прошу… Забери мою магию, хоть всю, но пожалей меня…

Я наклонилась, заглянув в испуганные глаза Никоса, и с тихой яростью проговорила:

— Может, тогда ты поймёшь, что чувствовали те, чью жизнь ты таким же образом сломал? Где Амелия Хоффер?!

Зрачки Никоса были расширены от страха — мои, скорей всего, от бодрящего чувства победы над ним.

Мужчина молчал. Его губы постоянно шевелились и дёргались, будто хотели что-то сказать, в отличие от своего хозяина.

— Я ничего тебе не скажу, — переборов себя, заговорил Никос, — если ты наденешь на меня этот ошейник, потому что тогда меня убьют до окончания Чемпионата. Скажут, что шею свернул. Я слишком много знаю. Слишком, Алисия. Зря ты выиграла, зря…

— Алисия, вы вправе делать с мистером Даймером, что пожелаете, но позже, — резкий голос ректора Карглоу перебил Никоса. — Если вы всё-таки решите надеть на него ошейник, сделайте это после Чемпионата, вы и так слишком много времени на Арене после победы. Хотели бы одеть на мистера Даймера шазгар, уже бы надели. Вам следует освободить Арену для второго круга сражений, а вам само́й — подготовиться к следующему бою.

— Нет… нет! НЕТ! Я уже не вернусь оттуда. Не отпускай меня туда! Нет! — завизжал Никос и вцепился в мою ногу.

Я опешила от такой «экспрессии» и в изумлении замерла с шазгаром в руке.

Смотритель, что подал мне ошейник, резко выхватил у меня его из руки, подхватил Никоса под локоть и начал его оттаскивать в одну сторону, жестом приказав мне идти в другую.

Мужчина визжал и бился в панике, изрыгая проклятья и отчаянные мольбы, а я не понимала, что мне делать.

Почему-то интуиции мне кричала о том, что Никоса надо спасти, иначе правду я уже не узна́ю.

У кого спросить совет? У Маркуса, у кого ещё? Я, конечно, не особо надеюсь на ответ в такой напряженный момент, но он единственный, на чьё мнение в этом вопросе я могу положиться. А почему могу положиться? Потому что он мой мужчина.

Меня тут же бросило в жар, едва я осознала, что назвала Маркуса «своим», пусть даже мысленно. Надеюсь, он этого не услышал?!

«Маркус, я сама не верю, что предлагаю это, но, мне кажется, надо помочь Никосу. У меня стойкое ощущение, что его действительно убьют: видишь, как он визжит?», — мысленно обратилась я к мужчине.

«Ты можешь оставить его при себе, только если наденешь на него шазгар, — раздался голос Маркуса в голове. — Но не делай этого. Не рискуй. Я сам всё сделаю».

«Но как? Я же победила Никоса, он больше не будет сражаться!», — возразила я.

«У нас есть ещё более трусливый Клебо, и я его подчиню его себе для тебя, — ответил Маркус. — Спросишь его о чём захочешь, уверен, он знает то же самое, что и Никос, но в этом случае твоя душа не будет под ударом. Ничего не делай, отпусти Никоса, пусть сам расхлёбывает, что натворил. Доверься мне, Алисия».

«Ты наденешь на Клебо шазгар? Но как же твоя душа? — нахмурилась я. — Ты же никогда этого не делал?!».