Книга Единственная для первородного вампира, страница 29 – Алиса Буланова, Элис Карма

— Мейснер утверждает, что ему ничего не известно о нападении. Он также не в курсе, почему охрана перешла на сторону убийц. Он выражает глубокое сожаление и готов доказать свою преданность любым возможным способом. Пока что всё указывает на то, что заказчиком был Демидов.

— Мне показалось, что у них не было цели убить меня, — тяжело вздохнув, произносит Александр. — Каждый из нападавших норовил добраться до Яны.

— Думаете, им зачем-то нужна её смерть?

— Скорее всего, они таким образом хотели меня запугать, — Александр бросает на меня пронизывающий взгляд. — Полагаю, им откуда-то известно, что Яна мне дорога. Всё это нужно было, чтобы заставить меня изменить решение по вопросу власти над людьми.

— И что вы собираетесь делать?

— Пока что не знаю. Демидов ждёт, что я буду мстить за Яну. Поймав меня на этом, он может поднять меня на смех перед членами Синклита, обвинив в сочувствии к людям. Но и оставить всё как есть, я тоже не могу. Мне нанесли оскорбление. И кто-то должен заплатить за него кровью.

Он сжимает кулаки и снова возвращается взглядом к Яне за стеклом.

— Единственное, что я пока могу сделать, это избавить Яну от тех ужасных воспоминаний, — произносит он печально. — Пожалуйста, друг мой, сделай милость.

— Понял, — киваю я. — Будет исполнено.

Я не очень люблю стирать людям воспоминания против их воли. В такие моменты приходится хорошенько покопаться в чужой голове. И порой я нахожу там то, чего никогда предпочёл бы не видеть. Поэтому я стараюсь убедить человека, что он хочет забыть что-то, как, например, было со свидетелями в ресторане. Они сами показали нужное воспоминание, и весь процесс прошёл быстро и безболезненно.

Стоя у кушетки Яны, я размышляю, как бы она отнеслась к тому, что Александр решил всё за неё. Как по мне, поступок Его Светлости немногим лучше поступков дяди Яны. Нельзя лишать человека выбора. Однажды это выйдет Александру боком. Я в этом убеждён.

Собравшись с духом, я кладу ладонь Яне на лоб и прикрываю глаза. Медперсонал наблюдает за мной с подозрением. Кажется, они считают меня и Александра какими-то сектантами. Но мне всё равно, лишь бы не мешали процессу.

Я погружаюсь в поток её мыслей. В бессознательном состоянии под обезболивающими он похож на разноцветное желе. Я продвигаюсь дальше к более чётким формам. Пытаюсь выцепить нужный маркер. В первый раз промахиваюсь и вытягиваю воспоминание об издевательствах в университете. А у неё, оказывается, куда больше проблем, чем я думал. Возвращаю воспоминание на место и цепляюсь за следующее. Снова не то. Какая-то больница. Видимо, нужно взять масштаб побольше. Хотя постой-ка… Что это?

«… Для выяснения нам нужно сделать биопсию. Настораживают её размеры. Она почти с грецкий орех. Полагаю, что жить с ней Яне было очень непросто…»

Это что ещё за ерунда? Яна больна? Я пытаюсь сосредоточиться на деталях воспоминания, но меня будто выталкивает из её подсознания.

— Георг? — шепчет слабый голос. — Что вы делаете? Где Алекс?

Я открываю глаза и встречаюсь с болезненным взглядом Яны. Приходится убрать руку.

— Не волнуйся, — отвечаю я успокаивающим тоном. — Ты упала с мотоцикла. Но теперь уже всё хорошо. Очень скоро тебе станет лучше.

— С мотоцикла? — растерянно повторяет она. — Но я помню, что на нас напали! Всё казалось очень странным. Будто это были вовсе не люди. Их глаза светились красным. И Алекс… он дрался с ними.