Книга Единственная для первородного вампира, страница 31 – Алиса Буланова, Элис Карма

— Аварию? — растерянно повторяю я. — Но как это случилось?

— Не справилась с управлением и вылетела за заграждение, — произносит он, не глядя на меня. — К счастью, пострадала не сильно. Несколько рёбер сломано и распорот бок — ты напоролась на кусок арматуры.

— Чёрт! — только и могу сказать я. Ничего не помню. Вроде бы мы с Алексом поехали в тот ресторан поужинать, а потом… Словно чистый лист. Я возвращаю голову на подушку. Взгляд расфокусировано блуждает по навесному потолку.

— Когда это произошло, я связался с твоими дядей и тётей, — продолжает Алекс. — Они были, мягко говоря, не в восторге. И хотя я и пообещал позаботиться о твоём лечении, они были категоричны в своём намерении запретить тебе общаться со мной.

Он тяжело вздыхает. Его бледные пальцы со слегка удлинёнными ногтями начинают постукивать по подлокотнику кресла. Вот ведь… я только сейчас заметила, что это непростая больница. Всё такое новое, современное, будто в американских сериалах. Должно быть, Алекс поместил меня в частную клинику. Остаётся только догадываться, во сколько это ему обошлось. И это притом, что он вовсе не виноват в той аварии. Я ведь сама затеяла всю эту фигню с гонками.

— Дядя и тётя не могут запретить мне общаться с кем бы то ни было, — отвечаю я, глядя на Алекса с улыбкой. — Об этом можешь не волноваться.

Вижу, как выражение его лица становится чуть более расслабленным. Я протягиваю ему руку. Он секунду смотрит на неё в недоумении, а потом несмело пожимает. Я ощущаю его силу, что мне в моём состоянии кажется невероятной.

— Спасибо, за то, что позаботился обо мне, — произношу я взволнованно. — Полагаю теперь я и вправду могу считать тебя своим другом.

От подобных высокопарных речей во рту пересыхает. Алекс накрывает мою ладонь второй рукой и прижимается лбом.

— Прости меня, Яна… — шепчет так отчаянно, что это даже пугает.

— Да брось, ты же не виноват, — смущённо улыбаясь, отвечаю я. — Ну же, перестань, а то мне неловко.

Алекс, однако, не двигается. Я смотрю на его чёрные пряди, ниспадающие на больничное покрывало. Хочется дотронуться до них.

— Это я недоглядел, — произносит он с сожалением. — Никогда в своей жизни я не испытывал такого сильного страха. Мне казалось, я потерял тебя.

Я окидываю взглядом палату, чтобы убедиться что мы точно одни. Кажется, что что-то настолько личное не должно коснуться чужих ушей. Щёки вспыхивают. Внутри меня идёт борьба. Его слова очень похожи на признание в любви. И пусть я не знаю наверняка, права ли, всё же не могу перестать думать об этом. Честно говоря, мне и раньше казалось, что он испытывает ко мне какие-то чувства. А теперь я только убедилась. И мне, безусловно, приятно. В остальном я пока не понимаю, как вести себя.

— Но я ведь здесь, с тобой, — отвечаю я, касаясь его макушки. Пальцы невольно зарываются в длинные и гладкие волосы. Я глажу его по голове, делая вид, что успокаиваю. На самом деле, я даже самой себе не могу признаться, как сильно мне это нравится.

Он поднимает на меня глаза, и я одергиваю руку. Сквозь тёмные линзы я вижу красноватый отблеск внутри. Холодная дрожь пробегает по спине. Отчего-то я стала бояться этого отблеска. Алекс касается ладонью моей щеки. Я взволнованно вздыхаю. Лицо начинает гореть ещё сильнее. Его прикосновение кажется таким нежным, что мне начинает хотеться большего. Я представляю, как он склоняется надо мной и касается моих губ своими. Мой пульс учащается, а низ живота приятно напрягается. И это не может не беспокоить.