Книга Чужие берега, страница 48 – Валентина Гринкевич

— Это крайне мало вероятно. Никто не будет стрелять в безоружных чужаков, предварительно не узнав с чем пожаловали. Я просто предупреждаю, чтобы вы вели себя адекватно, дружелюбно, не кричали и не делали резких движений.

Получив подробные инструкции Лаэрта и привязав лошадей, мы осторожно двинулись внутрь пещеры.

Я опасалась, что будет темно, а у нас собой не было ни свечей, ни факелов, но мои страхи оказались напрасны. Тут и там в горной породе встречались прорубленные вертикальные шахты, сквозь которые внутрь пещер попадал свежий воздух и тусклый рассеянный дневной свет. Метров через триста нас окрикнул громкий командный голос часового.

Мы остановились, демонстрируя пустые безоружные руки и глупо улыбаясь. Я держала перед собой найденную в гнезде корону.

— Мы пришли, чтобы вернуть вам утерянную реликвию! Корону достопочтенного короля табари! У нас нет злого умысла и черных мыслей. Мы знаем, что табари мирный народ и тоже пришли к вам с миром. Проводите нас к вашему повелителю и будете щедро вознаграждены, — громко, медленно и тщательно выговаривая каждое слово, прокричал Лаэрт.

Спустя примерно минуту, когда я уже думала, что нам никто не ответит и нужно будет возвращаться ни с чем, в проходе появилось четверо часовых.

Я разглядывала их во все глаза, а посмотреть действительно было на что. Люди табари низкорослы, с невероятно бледной кожей и совершенно лысыми головами. Часовые были зрелого возраста, всем четверым на вид было далеко за сорок. На плечах висели ожерелья из птичьих перьев черного цвета. Интересно, откуда под землей птицы? Если табари действительно редко выходят на поверхность, значит перья для них настоящая ценность. Вокруг бедер обмотаны повязки, сшитые из лоскутков гладкошерстного коричневого меха. Крысы, что ли? Надеюсь, что нет. Но мой нос все же успел брезгливо сморщиться. Вокруг запястий и на щиколотках табари пестрели многочисленные браслеты.

Вооружение воинов было простым, но весьма внушительным. В левой руке каждый держал массивный топор, а в правой тонкое обоюдоострое копье с деревянной рукояткой. Я уже видела такие раньше у дикарей, проживающих в глубине материка. Эти копья не предназначались для метания, а использовались только в рукопашном бою, причем раны, нанесенные ими, бывали ужасны. Кроме того, на поясе каждого болтались тяжелые ножны с ножами.

Один из них, вероятно главный, подошел ближе. Внимательно осмотрел корону, которую я держала перед ним так, чтобы был виден символ народа табари. Брать в руки или прикасаться к святыне мужчина не стал. Через несколько секунд, увидев достаточно, он повернулся к своим спутникам и кивнул. Потом внимательно осмотрел нас, еще раз кивнул и коротко бросил:

— Идем!

Тут же двое часовых стали впереди, а двое позади нас, и мы всей процессией, хотя я бы назвала это «конвоем» направились к подземному поселению.

3.

Жилища табари находились довольно далеко от той пещеры, через которую мы попали под землю. Шли долго, не менее часа. Причем местные жители шагали быстро и уверенно в постоянном темпе, не выказывая ни признаков усталости, ни даже одышки. В то время как я уже довольно сильно утомилась и очень хотела пить. Мою просьбу остановиться, высказанную вслух, они проигнорировали, сделав вид, что не услышали. Лаэрт лишь виновато развел руки, мол, что поделаешь, здесь не мы устанавливаем правила. Но после этого постоянно бросал встревоженные взгляды, следя за моим состоянием. А оно и вправду довольно стремительно ухудшалось. Коридоры поворачивали, разветвлялись и уходили всё глубже под землю. Воздух становился душным, на меня начали накатывать приступы боязни замкнутого пространства. Пить хотелось все сильнее.