Книга Хочу вот этого, страница 42 – Валентина Гринкевич

Даниэль еле заметно лукаво улыбнулся и ответил:

— Может и судьба оказала влияние, но все же я склонен считать, что это было ваше взвешенное и обдуманное решение.

«Ага взвешенное. Как же… — повторила я про себя, — только увидела его и потеряла голову, как школьница. Стоило нам встретиться взглядом, и я уже не могла больше ни о чем другом думать. Будто какое-то колдовство… Или это и есть любовь? Та самая, которая настоящая, про которую пишут в книгах и воспевают в балладах?»

Даниэль поклонился, а толпа, собравшаяся вокруг нас, взорвалась криками и бурными аплодисментами.

Я взяла его за руки и прикоснулась губами к щеке, в знак благодарности.

— Приходи ночью… — шепнул он еле слышно.

Я лишь опустила ресницы и ничего не ответила.

Победу праздновали широко и с размахом. И не только в нашем замке, но и во всем городе шли гулянья, ярмарки, выступления бродячих артистов и прочие радости простых горожан.

Вечер был теплым, поэтому идея выставиться столы на улицу полностью себя оправдала. Я сидела во главе рядом с дядей и весь вечер не сводила глаз с Даниэля, находившегося на противоположной стороне в окружении нашей замковой стражи. Не то чтобы они его охраняли, бежать рабу было некуда, и никто из рабов в здравом уме не стал бы этого делать. Но… Они как-то подружились, что ли… Это не мудрено, так как за эти недели тренировок мужчины находились рядом с раннего утра и до позднего вечера, а Даниэль обладал удивительной харизмой и обаянием… Мне даже казалось, что он пользовался у них определенным авторитетом. И начальник городской стражи всегда отзывался о нем одобрительно.

Как же жаль, что я не могу освободить Даниэля прямо сейчас, и ему приходится, рискуя жизнью, участвовать в глупых, жестоких, опасных Королевских играх…

Праздник затянулся далеко за полночь, слуги долго не ложились, убирая со стола и приводя двор в порядок. В таких условиях не могло быть и речи о том, чтобы наведаться в темницу к рабу. Меня наверняка бы заметили. Уверена, что многие перебравшие с брагой слуги и конюхи спали прямо во дворе, и кто знает, в какой момент нужда или ночной холод их разбудят…

Я лежала в своей кровати, мучаясь от бессонницы. Смотрела в каменный сводчатый потолок и проживала сегодняшний день заново, но уже в воспоминаниях.

И вдруг услышала легкий стук в дверь. Ночью? Кто бы это мог быть? Я встала, зажгла свечу, подошла к двери и осторожно выглянула.

На пороге стоял сын казначея Яков. Смущенный и с виноватым взглядом…

Я хотела сразу же захлопнуть дверь, но он успел подставить в щель ботинок.

— Татиана, прошу, выслушай меня. Нам надо поговорить… — взмолился Яков.

— О чем? — я искренне удивилась.

Парень поджал губы, глянул на меня искоса и тихо, проникновенно произнес:

— О наших отношениях, о нас с тобой… — и ресницами так картинно взмахнул.

— У нас нет никаких отношений, — поморщилась я. — Кроме… разве что… соседских. Раз уж мы в одном замке живем. И никаких других. ­ Всё давай, — махнула рукой, как бы прогоняя ночного визитера, — спокойной ночи. Не то сейчас всех слуг перебудим.

— Но ведь раньше отношения у нас были… — Яков так просто не сдавался.

— Были и прошли… Ты еще вспомни, с кем в детстве целовался!

— При чем тут детство? — он искренне не понимал. — Тати, впусти меня в спальню. Так сквозь дверь невозможно разговаривать, к тому же нас могут услышать.