Книга Хочу вот этого, страница 44 – Валентина Гринкевич

Голос его был блеющим и виноватым, но совсем не искренним. И во взгляде никакой любви не наблюдалось тоже, скорее обида и злость.

Так-так-так. Вот значит, что происходит. Мне стало плохо, а мой любовничек сбежал при первой опасности, даже за лекарем скотина такая не послал. Почему?

Явно прикрывал свою задницу. Подумал, что я беременна? Как и дядя мой, к слову, которому я в карете сказала про тошноту и головокружение. Да уж… Судя по всему, репутация у меня в герцогстве так себе. По крайней мере, среди особо приближенных. Я мысленно усмехнулась. Не то чтобы меня сильно заботила репутация. А с учетом того, что по ночам я еще и к рабу в темницу бегаю… Не так уж они и далеки от истины. Я даже развеселилась от этих мыслей.

— Да не беременная я! Можешь не волноваться.

На лице Якова отразилось искреннее удивление и растерянность. Я поняла, что ошиблась. Мысли о моей возможной беременности ему в голову не приходили. Вообще. Никогда. Но он похоже что-то соображал, хоть и медленно. Потому что растянул губы в улыбке и произнес:

— Я никогда и не сомневался, но тем не менее считаю, что это хорошая новость. Тем более если вы ее так радостно сообщаете, то, наверное, у вас были какие-то на этот счет сомнения.

Черт! Не то. Но тогда что? И когда это было? Не в тот ли момент, когда я оказалась в этом мире? Упав и больно ударившись головой? Кто меня тогда нашел? Ведь действительно няня…

Эта мысль шевельнула во мне какие-то внутренние догадки, казалось, стоит сосредоточиться, все обдумать, и я пойму что-то важное. Но это можно и отложить на потом. Сейчас главное другое.

— Так что по поводу раба?

Но Яков про раба говорить не спешил и продолжал гнуть свою линию:

— То есть вы меня прощаете и не злитесь? За этот поспешный отъезд и длительное отсутствие? Я мог бы объяснить, но дело очень секретное и не меня касается…

— Яков, — я устало вздохнула, ­– Секретное дело, внезапный отъезд и прочие происходящие в твоей жизни события, действительно, меня не касаются. Как и вся твоя персона в целом. Я прощаю тебя и не злюсь, при условии, что больше не будешь мне докучать и навязываться. Мне совершенно все равно, куда ты ездил и зачем. И твое отсутствие в замке короткое ли, долго ли… меня совершенно не обижает. Более того, даже радует. Поэтому давай закроем этот вопрос здесь, сейчас, раз и навсегда.

— Отлично! Боже мой, какое облегчение… — верзила глупо заулыбался. — Вы не злитесь? Значит все будет, как прежде? Мы можем вернуться к нашим отношениям и продолжить с того места, где закончили? Или начнем с чистого листа?

— Нет! Яков! Ты меня не слышишь или не понимаешь? Или и то и другое вместе? Между нами нет и не будет никаких отношений! Всё! Оставь меня в покое!

— Но я же люблю вас… — опять заныл он.

— Любовь — это прекрасное чувство! Оно делает человека лучше! Жаль, что в твоем случае, она не взаимна, но ничего. Ты справишься. Я в тебя верю! И давай вернемся к теме, из-за которой я впустила тебя сюда. Что ты хотел рассказать мне про раба?

Яков еще какое-то время обиженно сопел, но я была непреклонна и надеялась, что взгляд мой выражал всю холодность, на какую только была способна.

— Дело в том… — начал наконец он. — Что у раба на плечах странные татуировки…

— Да, дядя Виктор говорил что-то про магические руны при покупке. Но я все же думаю, что это обычный орнамент. Интересный, но не более того. И сам Даниэль так говорит.