Книга Кровь и сталь, страница 46 – Хелен Шойерер

В щель протиснулась татуированная рука, держащая чистую белую льняную рубашку.

– Возьми, – произнес приглушенный грубый голос Боевого Меча.

Дрожа то ли от холода, то ли от предвкушения, Тея взяла рубашку, и ее ледяные пальцы соприкоснулись с теплой рукой Хоторна. Прикосновение поразило ее точно удар молнии, и по обнаженной коже пробежала волна мурашек.

Жалость – вот что руководило им. После всех оскорблений и перепалок Боевой Меч испытывал к ней жалость.

Но кто она такая, чтобы жаловаться? Никто.

– Спасибо, – тихо произнесла она, и дверь закрылась.

Рубашка была отглаженной и чистой, после нескольких дней в мокрой и грязной одежде ощутить на себе свежую оказалось невероятным восторгом. Тея просунула руки в рукава и застегнула ее.

Рубашка была огромной.

И тут до Теи дошло: это его рубашка. Он дал ей свою последнюю чистую одежду…

Она приложила все усилия, чтобы заправить то и дело вылезавшие края рубашки за пояс, а затем быстро заплела волосы в косу, с кончика которой все еще капала вода. Тея запихнула грязную одежду в сумку и открыла дверь.

Хоторн стоял, скрестив руки на рельефной груди, и разглядывал Тею. Его взгляд задержался на дорожке из капель воды, стекавших с ее волос, и неисчислимых складках рубашки.

– Хм, – протянул он.

– Даже и слова не скажешь? Я выгляжу плохо?

К ее удивлению, Хоторн рассмеялся, смех его оказался глубоким.

– Подойди.

Он потянулся к ее рукавам.

Вопреки здравому смыслу, Тея наклонилась к нему.

Она наблюдала, как Боевой Меч склонился над ней и закатал ткань до локтя. Его пальцы слегка касались ее кожи, отчего по телу расходилось приятное тепло.

Прикусив губу, он сосредоточенно закрепил ткань, а затем отступил на шаг и осмотрел Тею с ног до головы еще раз. Наконец их взгляды встретились.

– Так-то лучше.

Тея выдохнула:

– Спасибо.

Боевой Меч пожал плечами:

– Ты представляешь Тезмарр, нельзя допустить, чтобы ты выглядела как…

Растущее внутри Теи тепло рассеялось.

– Как дерьмо? – уточнила она.

– Я собирался сказать не это.

Тея старалась говорить непринужденно:

– Неважно. Спасибо за рубашку.

Хоторн на мгновение стушевался, но затем повернулся в сторону выхода.

– Тебе пора возвращаться во дворец.

По возвращении в Сердце Харента Тее и Хоторну показали, где будет проходить пир. Большой зал был украшен яркими шелками, цветами и лентами, сотнями свечей, за длинными столами с тонкими скатертями сидело более двух сотен знатных людей. Тея шла глубже в зал, боль в груди и обжигающий щеки стыд не покидали ее. Ничего не изменится – она вернется в Тезмарр тем же алхимиком. Что же с ней будет дальше? Слежке за тренировками щитоносцев и тренировкам втайне пришел конец, и теперь она понимала, что этого ей мало. Особенно после того, как она провела столько времени в компании Боевого Меча, хоть он ее и раздражал. Неужели ей суждено смешивать зелья и измельчать травы, пока в двадцать семь лет ее не настигнет судьба?

Хоторн оторвался от нее и занял пост у дальней стены, чтобы наблюдать за празднеством словно ястреб. Боевой Меч вновь сопровождал ее. В груди защемило от мысли, что ей стать Боевым Мечом теперь не суждено. Хоторн – человек, который был против нее с самого начала этого чертового дела. Но… Он обнимал ее во сне… Дал ей свою рубашку… Может, он и был высокомерным ублюдком, но… кажется, в нем была капля человечности?