Книга Барышня-бунтарка, страница 30 – Яна Епринцева

Участь содержанок незавидна, с этим не поспоришь. Возможно, некоторое время мне удастся прожить в сравнительном удобстве, но никакой гарантии, что это продлится долго, нет. К женщинам такого сорта относятся как к бездушным куклам, а богатые мужчины, которые позволяют себе приобретать подобного рода игрушки, часто не особо церемонятся с ними.

Содержанку могут перепродать или даже подарить другому мужчине, если она вдруг надоест, или её хозяину приглянется более молодая или красивая девушка. К тому же, как и все люди, эти несчастные женщины с годами стареют и перестают нравиться своим господам, а в данном случае их могут попросту выгнать на улицу, и такие случаи были широко известны.

А уж если хозяин надумает жениться, так в придачу к позору и осуждения общества, на голову несчастной обрушиться ещё и ненависть супруги и всей её родни. В этом случае в ход идут самые грязные и бесчестные приёмы: угрозы, насмешки, даже нападения или наведение порчи. А защитить бедняжку, оказавшуюся в столь незавидном положении, некому: семья раз и навсегда вычёркивает падшую женщину из своей жизни, а общество призирает.

Разумеется, зная всё это, я с большей охотой предпочла бы стать жрицей Макошь. Вот только как это сделать? Ярогорский не отпустит меня, в чём сомнений не было. Хотя… Всё-таки он не производит впечатление распутника и повесы. Напротив, в нём столько достоинства, столько благородства. Может, всё же попробовать уговорить его?

– Радимир… – начала я, но голос сорвался от волнения.

– Да, Искра? – отозвался за моей спиной мужчина.

Он не делал попыток прижать меня к себе или прикоснуться как-то особенно интимно. К моему облегчению Ярогорский держал дистанцию и не позволял ничего лишнего. И это вселяло в меня некоторую надежду.

Я нервно сглотнула и с усилием прочистила охрипшее горло.

– Прошу вас, отпустите меня! – я повернулась назад, насколько это было возможно в моём положении, и посмотрела мужчине в глаза. – Позвольте мне стать жрицей и провести остаток жизни в смирении, а не разврате! Умоляю вас, не троньте меня!

Радимир бросил на меня быстрый взгляд и вновь обратил внимание на дорогу.

– Не просите об этом, – сухо произнёс он.

Сердце моё ухнуло вниз. По его тону сразу стало понятно, что мольбы бессмысленны. Но я всё равно не желала сдаваться.

– Но почему? Вам жаль тех золотых монет, что были уплачены за меня? – воскликнула я чуть не плача.

– Отнюдь. Деньги заботят меня меньше всего, – произнёс мужчина, глядя прямо перед собой.

– Если не деньги, что тогда? – не отставала я.– Неужто вы не сможете подобрать кого-то… Подыскать женщину, более подходящую для любовных утех?

– Более подходящую, чем вы? – Радимир поднял одну бровь и, прищурившись, взглянул на меня.

– Да, именно так! – быстро закивала я.

Ярогорский выпрямился в седле, расправил свои богатырские плечи, моментально став надменным и отстранённым.

– Это невозможно. И прошу вас, оставим этот разговор, он меня утомляет, – сквозь зубы процедил бывший офицер.

Я не посмела настаивать, боясь рассердить его. Мне оставалось лишь бороться с подступающими слезами и ожидать свою незавидную участь.

А между тем дорога, по которой мы ехали, становилась всё шире и ухоженнее, что означало близость к столице. Я возвращалась туда, откуда сбежала, и ничего не могла с этим поделать.