Книга Мотылек, страница 35 – Яна Епринцева

– Правда, вкусно? – спросил Вадим и замер с таким довольным видом, что Кира улыбнулась.

– Очень! – кивнула она, чтобы не обижать его, и сделала ещё несколько глотков.

Девушка умылась и вытерла лицо подолом платья. Ей понравилось в этом тихом укромном месте, среди зелени. Впервые со вчерашнего дня беспокойство на время оставило её. Похититель выглядел вполне адекватным и даже дружелюбным. Сомнительно, что он на самом деле решится убить свою пленницу.

Вадим снял обувь, закатал джинсы и, усевшись на берегу, опустил ноги в ручей. Он морщил нос и радостно смеялся, когда холодная волна поднималась слишком высоко и с бульканьем окатывала его до самых колен.

– Хочешь попробовать? – спросил он у Киры.

Та отрицательно покачала головой. Настроение у неё ещё больше поднялось. Она почувствовала лёгкость и удивительную свободу. Девушка уселась на толстое поваленное дерево и с улыбкой следила за Вадимом.

Она как будто оказалась в детстве и вновь наблюдала за соседскими мальчишками, прыгающими по лужам. Ей так хотелось самой забраться в грязь, потрогать, даже поваляться в ней, но она никогда этого не делала, лишь смотрела на других, слушала их радостный визг, тихонько, втайне от всех присваивая чужие эмоции, представляя себя на их месте.

За всю свою жизнь Кира ни разу в жизни не мерила сапогами лужи. В детстве она выходила на прогулку в безупречно отглаженном пышном платьишке, в белоснежных гольфах и с огромными бантами на голове. Больше всего на свете она боялась испачкаться и огорчить таким образом маму и бабушку. С младенчества из неё растили безупречную красавицу. Умницу, отличницу, хорошую девочку.

«А вырастили тщеславную сплетницу!» – подумала Кира.

Она мотнула головой, отгоняя навязчивые мысли, и сосредоточилась на улыбчивом лице Вадима, который выглядел сейчас почти счастливым, только карие глаза, усеянные янтарными крапинками, по-прежнему были печальны.

Вдруг за кустами прямо напротив девушки послышался какой-то шум. Она не обратила на это внимания, а вот Вадим, напротив, насторожился и замер, вглядываясь в густую листву. Шум повторился. Кто-то неловкий пробирался сквозь лесную чащу. Судя по звукам, это было довольно крупное животное, бредущее не по хоженым тропкам, а прямиком через бурелом и заросли шиповника.

Не успела Кира и глазом моргнуть, как из-за кустов выскочила огромная собака. Буровато-серый зверь с горящими, как угли, глазами, оскаленной пастью и крепкими, покрытыми свалявшейся шерстью лапами, появился внезапно и прыгнул прямо на неё.

Девушка завизжала и закрыла лицо руками, ожидая, что вот-вот в её тело вопьются острые зубы, торчащие из распахнутой пасти. Сердце её пропустило удар, а дыхание перехватило от нахлынувшего ужаса. Она замерла, приготовившись к неизбежному.

Воображение в тот же миг нарисовало отвратительную картину. Кира живо представила, как тяжёлая туша падает на неё, подминая под себя, а острые клыки вгрызаются в горло, разрывая кожу, и когти впиваются в грудь.

Секунда, вторая, третья. Ничего не происходило. Кира с опаской опустила руки и оторопела. Огромное животное застыло в прыжке и не шевелилось. Оно упиралось задними лапами в землю, а передние замерли в воздухе.

Шерсть зверя поднялась на загривке дыбом, острые когти поражали своим размером, а из раскрытой пасти капала слюна. На широкой мохнатой морде застыло настоящее, по-человечески осмысленное изумление.