Онлайн книга «Созданные для любви»
— Не только. Она была добра к моим родным. Анетт заинтересовалась: — Как это? Гвен взяла еще одно полотенце, сложила его пополам, потом свернула втрое и остановилась, прижимая его к груди. — Она помогала моему сыну. Дочери-то и сами делают все как надо: обе окончили колледж, обе вышли замуж, сделали карьеру, завели детей, и их дети уже учатся в колледжах. — Гвен поджала губы. — Не то что Джексон. С тех пор как его папаша нас бросил, а это случилось тридцать четыре года назад, парень вечно попадает то в одну историю, то в другую. — У него конфликты с законом? — Да, и не только. Сначала он прогуливал уроки, воровал по мелочи из автомобилей. Потом он сделал девчонке ребенка, и та чуть не умерла во время аборта. После этого он исчез. Он и сейчас время от времени пропадает, — сухо заметила Гвен, — наверное, чтобы дать нам передохнуть, но всегда возвращается и выкидывает что-нибудь еще похуже, чем раньше. Он несколько раз сходился с женщинами и бросал их, попадал в тюрьму, его выгоняли из колледжа и с работы. Мой Джексон — типичный черный парень, который пытался подняться наверх, да пошел не по той дорожке. Он впутывался в дела, о которых мне даже думать не хочется, тем более платить за то, чтобы вызволить его из очередной передряги, но я это делала, ведь я его мать. Анетт поступила бы так же, если бы ее дети, не дай Бог, попали в беду. — И что сделала Джинни? — Она не раз помогала ему найти работу, хорошую, чистую работу, помогала получать ссуды. Обычно Джексон нарушал условия кредита и лишался машины, дома или на что он там был выдан, но Джинни, благослови ее Господь, снова и снова соглашалась за него поручиться. Она говорит, что когда-нибудь Джексон исправится, но я лично в этом сомневаюсь. Сколько можно, ведь ему тридцать шесть лет! — А где он сейчас? — Сейчас? — Гвен вздохнула, забыв о полотенцах. Отбывает срок за растрату. Он украл деньги у своего босса, кстати, хорошего знакомого вашей матери. И что же? Вы думаете, она в конце концов заявила, что не желает боль иметь с ним дела, да и со мной, если уж на то пошло? Ничего подобного. Когда он выйдет на свободу, его ждет работа. Ваша мать — неисправимая оптимистка. Анетт была тронута. — Да, это очень великодушно с ее стороны. — Она прекрасный человек. Иногда мне хочется тоже что-нибудь для нее сделать, но, как я уже говорила, она очень упряма. — Да, пожалуй, — согласилась Анетт, думая о том, как Джинни нарочно ввела их в заблуждение, а потом не явилась в поместье. Она уже собиралась уходить, когда Г тронула ее за руку. — Но кое-что я все-таки знаю, — тихо призналась з номка. — Когда мы обсуждали с вашей матерью планы переезда, она предлагала, чтобы, после того как все вещи 6удут распакованы и вы соберетесь вместе, я уехала. Она рассудила так, что вы вчетвером обойдетесь и без меня. Ей хотелось быть с вами одной, это правда. Меня не меньше вашего удивляет, что она задерживается, тем более так долго. — Вы собирались куда-то поехать? — Только навестить Джексона. — Так в чем же дело? Казалось, вопрос ужаснул Гвен. — Ну нет, как я могу поехать, не дождавшись хозяйки. —Но ведь никто не знает, когда она приедет, а здесь все устроено. Право, Гвен, я в состоянии сложить полотенца не хуже вас, а если я устану или мне просто надоест попрошу Кэролайн этим заняться. Лиа любит готовить. Для серьезной уборки вы уже кого-то наняли, а пыль мы и сами можем стереть. Что нам еще нужно? Но Гвен оставалась непреклонна. —Нет, я никак не могу уехать. Я должна дождаться вашей матери и своими глазами увидеть, что она благополучно добралась до дома. Это моя работа. Только что Анетт подумала о том, что Жан-Поль так и не позвонил, но когда она уловила в голосе экономки нотки беспокойства, у нее появилась другая тема для размышлений. —Ну хорошо, — сказала она со вздохом. — Но вы все же подумайте об этом. Возможно, Джинни приедет еще не скоро. Лиа проснулась, когда время близилось к полудню. Ужаснувшись, что уже так поздно; она наскоро приняла душ и оделась. Потом тайком прокралась вниз, выбежала из дома, села в машину и поскорее уехала, пока сестры не узнали, что она только что встала. Единственной более или менее знакомой была дорога к ресторану «У Джулии», поэтому на нее Лиа и свернула. В ресторане она выбрала столик в углу, откуда можно было ненавязчиво наблюдать за всем залом, и заказала себе чай. Заказ принесла не та официантка, которая его принимала, а стройная женщина примерно одних лет с Лиа, в длинной широкой юбке и легком свитере, с темными вьющимися волосами, собранными в хвост на макушке. Во всем ее облике было что-то удивительно располагающее, и Лиа сразу прониклась к ней симпатией. — Меня зовут Джулия Уотерман, — сказала женщина, ставя на стол чайник. — Я еще вчера хотела с вами познакомиться, но надо было помочь на кухне, а когда я освободилась, вы и ваши сестры уже ушли. — Джулия поставила рядом с чайником корзинку с хлебом, подвинула к себе стул и приветливо улыбнулась: — Добро пожаловать в Даунли. Хотите завести подругу? Перед такой прямотой Лиа не смогла устоять. Если бы сейчас она осталась одна, непременно стала бы размышлять о событиях прошедшей ночи, а этого ей как раз совсем не хотелось. У нее словно гора с плеч упала. Дилемму Джесса Крэя придется отложить, к тому же Джулия уже получила прекрасные рекомендации. —Как я поняла, вы из Вашингтона? Когда-то я то там жила, в Кливленд-парке. Лиа улыбнулась: —Это совсем недалеко от меня, я живу в Вудли. —О, это прекрасный район! Там живет парикмахер у которого я стриглась. Такую стрижку, как он, мне больше никто никогда не смог сделать. Я имею в виду, что у меня страшно непослушные волосы, только он умел с ними спраляться. —Вы говорите про Обри. —Он еще там? Невероятно! Он вам нравится? После Вашингтона я жила в Нью-Йорке, но и там не могла найти парикмахера, который был хотя бы вполовину так хорош как Обри. Представьте себе, мне не раз хотелось слетать в Вашингтон только для того, чтобы подстричься у него. Так он по-прежнему там? —По-прежнему. — А «Таббард-инн», «Кафе ля Руш», «Тумз»? Лиа кивала и улыбалась: — Все на месте. Она тоже знала и любила эти заведения, хотя многие ее знакомых считали их слишком молодежными и недостаточно изысканными. — Да-а, — вздохнула Джулия. — Я иногда забываю, кой замечательный город Вашингтон. — А почему вы переехали? — Я вышла замуж. Алан работал в Белом доме, потом мы переехали в Нью-Йорк, где он смог стать консультантом и получать втрое больше. К тому времени, когда закончились следующие выборы, наш брак тоже закончился. — Мне очень жаль. |