Книга Взаперти, страница 20 – Анна Одувалова

Джасперу словно противно было ко мне прикасаться. Допускаю, что так и есть, но я не могу отпустить прошлое. Я, действительно, видела Джаспера в ситуации, которая, как мне тогда казалось, очень четко характеризует его, как человека. Беспринципного, жестокого, недостойного гулять на свободе. Я сопоставила увиденное, слова подруги и посчитала правильным рассказать. И вот он здесь. Очень долго я не сомневалась в том, что права. И только последние несколько месяцев начали закрадываться подозрения, что все не так однозначно. Но мне было не до Джаспера. Да и это не отменяло то, что я видела. Просто узнала, что подруга, которой я доверяла, как себе, оказывается, умеет врать.

Врала ли она в ситуации с Джаспером? Сейчас я этого точно не узнаю. Как и не узнаю, Джаспер меня ненавидит, потому что я раскрыла его темную сторону и сдала, или потому что он ни в чем не виноват, но все равно оказался здесь? Наверное, когда я ехала в Даркленд, где-то в глубине души я хотела поговорить с Джаспером и понять, хоть мне было и страшно. Но сейчас, очевидно, он на диалог не настроен. Да и я буду держаться от них подальше. От них ото всех. И первое, что я сделаю с утра пойду к директору или его помощнице. Если эти придурки думают, что я буду молчать, они глубоко ошибаются.

Я вытираю слезы и спускаюсь с маяка. На улице ночь. Лишь над морем, где-то у самого горизонта виднеется едва заметная, блеклая полоска. Скоро рассвет. Наверное, в академию можно попасть каким-то тайным путем, но я про него не знаю, а соваться обратно в стеклянный лабиринт я не готова. Поэтому иду через центральные, закрытые сейчас ворота. Наплевать. Вряд ли меня выкинуть из Дарклэнда за отсутствие ночью на территории. Да и куда? За роман не с «тем» человеком пока еще в тюрьму не сажают. Хотя все равно, неуютно. Страшно вдруг не откроют или за ночные прогулки меня ждет какое-то серьезное наказание, но я зла, устала и замерзла. Не готова коротать на берегу время до утра.

Сонный охранник открывает мне не сразу, но я умею быть настойчивой, поэтому ломлюсь до тех пор пока, не добиваюсь реакции.

— Откуда ты тут ночью? — спрашивает мужчина, немного приоткрыв ворота. Он смотрит на меня подозрительно и ждет объяснений, а вот я после всех ночных событий совершенно точно не настроена на разговор с незнакомым человеком, стерегущим ворота.

— На пробежку ходила, — огрызаюсь я и протискиваюсь мимо опешившего, сонного охранника.

Во дворе тихо, небо уже не черное, а темно-синее, рассвет становится все ближе и уже можно разглядеть очертания лавочек и деревьев без фонарей. Я направляюсь в свою комнату. Хоть туда мне совершенно не хочется, но эта комната моя, и мне все равно, что об этом думает Дебора, я не стану ночевать в коридоре. Возможно, она надеется, что я не приду, но как бы не так!

Моя соседка не спит. Сидит на подоконнике с книгой. Рядом лежит яркое, аппетитное яблоко.

— Ты совсем обнаглела? — воплю я с порога. — Что это еще было?

— Будешь драться? — С каким-то шальным азартом в глазах спрашивает она, и я тушуюсь. Я ждала открытой враждебности, или оправданий, но такая реакция меня удивляет.

— Ты понимаешь, что сделала?

— А что я такого сделала, Дана? — спрашивает она интересом и откладывает книгу, уставившись на меня змеиным, немигающим взглядом, от которого пробирает дрожь.