Онлайн книга «Взаперти»
|
Когда один из охранников, бледный как мел, переворачивает тело, лежащее на мелководье, раздается новый, пронзительный вопль ужаса. То, что должно было быть лицом Деборы, теперь — кровавое месиво. Кожа будто изодрана в клочья, обнажая мясо и кости. Выглядит так, словно кто-то… нет, что-то методично склевало ее лицо, оставив только жуткую, пульсирующую массу. Мир вокруг меня плывет, ноги подкашиваются. Я чувствую, как тошнота поднимается новой, неудержимой волной. Не в силах больше это выносить, я разворачиваюсь и бегу, спотыкаясь о камни. В голове стучит только один вопрос: зачем Дебора это сделала и кто ее так изуродовал? А главное, зачем? Или… это просто случайность? Мог ли такое сотворить Карго? Он же буквально бредил глазом? Не хочу об этом думать. Не могу. Далеко уйти не получается, ноги дрожат и я, закрыв лицо руками, сажусь прямо здесь на камни. Рыдания рвутся из груди. Я плачу, нет, не по Деборе. Я плачу, потому что нервное напряжение достигло предела. И я не хочу оставаться в этом месте. Я смотрю на тело Деборы и представляю на ее месте себя. Джаспер ведь хотел такого конца для меня. Почему же Дебора? Эпилог Джаспер Стою в своей комнате лицом к окну, ладони прижаты к холодному подоконнику. У маяка мечутся фигурки людей. Студенты? Руки одного взмахивают, будто отгоняют стаю невидимых птиц. От этой суеты сжимается желудок. Там происходит что-то плохое, но отсюда я не могу понять, что именно. Паром уже далеко — чёрная точка на горизонте. Если не всматриваться, можно принять за чайку. Здесь нет расписания: судно приходит только тогда, когда нужно увезти кого-то с острова или привезти очередную жертву для Даркленда. И паром никогда не задерживается. Слишком многие пытались сбежать. Всматриваюсь на улицу не просто так. Сегодня с самого утра нет Карго, и это меня напрягает. Он, конечно, сам по себе, но обычно не исчезает так надолго. — Спасибо, что присматриваешь за ней… Медленно поворачиваюсь. За моей спиной в дверях стоит красивая блондинка, поправляя алый жакет, который выглядит слишком ярким для этого места. Ноги кажутся бесконечно длинными на высоченных шпильках. — Я делаю это не из любви к вам. Или к ней… — Говорю ровно, без интонаций и снова поворачиваюсь к окну, а Кристин — мать Даниэллы медленно подходит и останавливается рядом со мной. — Знаю. — Она щелкает замком сумочки, достает пачку сигарет. Зажигалка чиркает, вспыхивает синим пламенем. — Свою часть сделки я выполню. Не переживай, я умею быть благодарной. Они похожи с Даной, как сестры. Да и выглядит она моложе своих лет. На тридцать, не больше Дым клубится между нами, как туман над болотом. В комнатах курить нельзя, это непреложное правило академии. Но кто же посмеет сказать Кристин об этом? — Она пыталась попасть на паром и почти добежала… это твоя недоработка. — Её бы не пустили. — Перебиваю резче, чем планировал. — К тому же, там не того, кого она искала. Так ведь? На мой вопрос Кристин не отвечает. Мать Даны затягивается, рассматривая меня сквозь дым. Глаза сухие, как пергамент. — Мне нужно ещё время. Немного… — Сколько? — Следующий паром… — Она бросает окурок в пустую чашку на столе. Тлеющий пепел падает на дно. — Через две недели. На нём ты сможешь вернуться домой. Разворачивается и уходит не прощаясь. Дверь захлопывается, и я снова смотрю в окно. Долгожданная свобода — всего четырнадцать дней. Кто бы сказал, что когда-нибудь мне станет немного жаль покидать это место? Конец первой части. |