Книга Ань-Гаррэн: Белая ворона в мире магии, страница 54 – Мишель Фашах

— Так зачем же мы ее разводим водой? — удивилась я.

— Под прямыми лучами солнца она вытягивает влагу из всего, к чему прикоснется. А если развести до нужной консистенции, она станет прозрачной. Вот тогда и будет готова. Сама все поймешь, когда увидишь.

И действительно, после полудня трудов, в тарелке поблескивала прозрачная, тягучая жидкость, напоминающая гель. Травница нарезала тонкие полоски листьев неведомого растения и поместила их внутрь геля. Затем нанесла маленький мазок на тыльную сторону моей ладони и своей. Мы вышли на солнце. Под слоем геля кожу обожгло мгновенно, стянуло. Вернувшись в дом, я попыталась отодрать побелевший кусок глины, вросший в мою кожу, казалось, намертво.

— Отдирай, отдирай, — засмеялась старушка. — Не бойся, лишнего не оторвешь! — И одним движением сорвала такой же кусок со своей руки.

Под ним ее серо-зеленая кожа стала белесо-зеленоватой, гладкой, словно у юной девы. Ни единой морщинки.

— Удивлена? Да, эффект омоложения есть, но не надолго. Завтра кожа вновь покроется паутиной морщин.

Я не без усилий отковыряла свою глину. Кожа покраснела, слегка вздулась, на ней остались мелкие белые крупинки. Мы оставили чашку с глиной и "бродяжкой" на солнце и пошли к озеру.

— Водяной, с поклоном я к тебе и с дарами! Не откажи старухе, дай погреться, — протянула травница к зеркальной глади маленького озерца сверток. Сверток исчез под водой, а старушка приказала мне раздеваться.

Плюнув на стеснение, я сбросила одежды. Раз никого не вижу, значит и смущаться некого. Вода оказалась теплой и ласковой. Мы обтирались душистыми пучками трав и поливали волосы из бутылочки с красной жидкостью. Замена мылу и шампуню оказалась на удивление приятной. Пахло травами, и грязь, казалось, стекала сама собой. По завершении омовения, травница поклонилась озеру и поблагодарила водяного.

Я же впервые за долгие месяцы почувствовала настоящее блаженство. Не чета эльфийскому умыванию тряпочкой! Может, для них это и эффективно, но для меня, привыкшей к горячей ванне и душу, это было лишь подобием чистоты. Я тоже сердечно поблагодарила невидимого водяного и, конечно же, старушку.

— Правильно сделала, — нараспев произнесла старушка, в её голосе звучала тихая радость. — Ты где жить собираешься потом, ты там обязательно домового не забывай, корми его вкусненьким, здоровайся с ним поутру, хоть и не видишь, и не слышишь. Он тебя от беды уберегать будет, да очаг домашний хранить.

Это была наша последняя ночь под кровом травницы Утхарры, ставшей мне подругой. Моя трава, сперва дразнившая ванильным ароматом, теперь съежилась в серо-коричневые листики, и стоило растереть их между пальцев, как запах взрывался с новой силой. Я попросила Утхарру досушить остатки естественным способом, доверив ей свои сокровища.

Утро явило сюрприз — глина въелась в кожу, оставив причудливый рисунок, подобие звездной карты. Но Утхарра успокоила, пообещав, что через неделю небесный узор сойдет. Мы собирались неспешно с Вовкой, прощались долго. После сытного завтрака, овощного супа, мы тронулись в обратный путь. Травница сунула мне напоследок мешочек с неизвестными травами — "экспериментировать", а еще отобрала крупу, заменив её свежими лепешками и овощами.

Первая ночевка выдалась на диво веселой. Мы долго беседовали с лекарем, он с гордостью демонстрировал свои настойки, травы в мутных бутылях, рассказывал, как едва не попался в сети болотной русалки и как его вызволил молодой орк. Лекарь светился от счастья, ведь все ингредиенты для его дипломной работы были собраны, и заветная цель была как никогда близка. Наговорившись вдоволь, мы уснули безмятежно.