Книга Прядильщица Снов, страница 100 – Тория Кардело

Аля шла по узкой тропинке, петляющей среди этого океана трав. Ее мокрое платье постепенно высыхало, становилось легче с каждым шагом, а насыщенный терпкими ароматами ветер нежно ласкал кожу.

Вдалеке, на холме, возвышался дворец. Сотни окон пульсировали мягким голубоватым сиянием, а шпили башен будто касались самих звезд. Издалека доносились приглушенные звуки музыки — нежные, печальные ноты ноктюрна, словно кто-то продолжал играть, даже когда большинство гостей разошлись.

Аля шла, ощущая странную невесомость вместо привычной усталости. Не осталось ни следа зажатости и неловкости, как в реальном мире. Здесь каждое ее движение было исполнено грации, каждый шаг — уверенности. Трава мягко щекотала босые ноги — туфли она потеряла где-то в море, но здесь это не имело никакого значения. Прохладная роса оседала на коже ощущением свежести.

Аля раскинула руки в стороны, позволяя кончикам пальцев скользить по верхушкам трав. Шелковистые стебли изгибались под ее ладонями, выпуская в воздух невидимые споры, которые кружились вокруг нее крошечными светлячками.

Мелодия становилась все громче по мере приближения к дворцу. Аля узнавала ноты — «Ноктюрн № 20 до-диез минор» Шопена. Тот самый, который она случайно услышала однажды в плейлисте отца и навсегда полюбила за его пронзительную, щемящую красоту.

Никогда еще Аля не чувствовала такой свободы, такой полноты жизни. Каждый нерв, каждая клеточка ее существа пела от счастья.

— Я никогда не вернусь, — прошептала она в ночь. — Никогда не покину это место.

* * *

Двери дворца открылись перед ней, словно повинуясь мыслям. Аля вошла в просторный вестибюль, залитый мягким серебристо-голубым светом. Мраморные колонны поднимались к высокому сводчатому потолку, расписанному картинами звездного неба — но не статичными, а движущимися, меняющимися, словно сами звезды и планеты проплывали над головой. На полу пестрела знакомая шахматная плитка: чёрная, белая, чёрная, белая. По обе стороны от входа стояли зеркала в серебряных рамах — высокие, от пола до потолка, украшенные замысловатой резьбой. Но Аля не стала задерживаться перед ними — что-то влекло ее вперед, в глубину дворца.

Она поднялась по широкой лестнице из молочно-белого мрамора с серебристыми прожилками. Звуки музыки становились громче. Аля прошла через анфиладу залов, каждый из которых местные жители украсили по-своему, но все в одной гамме — оттенки синего, серебристого, белого и черного. В некоторых залах её внимание привлекли камины с синим пламенем, в других — фонтаны с водой, которая, казалось, светилась изнутри.

Наконец, она оказалась перед высокими дубовыми дверями, ведущими на роскошный балкон, и осторожно шагнула внутрь.

Зал был почти пуст — бал, очевидно, закончился несколько часов назад. Лишь несколько фигур в вечерних нарядах все еще находились здесь — кто-то сидел у окна, глядя на звезды, кто-то медленно танцевал в одиночестве, погруженный в свои мысли.

В первый раз, когда Аля оказалась здесь, эти фигуры казались ей жуткими — безликими манекенами, восковыми куклами с застывшими улыбками и пустыми глазами. Она боялась их, избегала встречаться с ними взглядами.

Но сейчас все изменилось. Она смотрела на них и видела не безжизненных кукол, а таких же гостей, как она сама — мечтателей, погруженных в свой внутренний мир, которые наслаждались красотой этого места.