Книга Прядильщица Снов, страница 182 – Тория Кардело

— Что такое, Александра? — голос Розы прозвучал прямо у нее за спиной и заставил вздрогнуть. Подруга наклонилась ближе, и Аля почувствовала, как холодное дыхание касается ее шеи. — Не хочешь попробовать?

Глаза Розы казались слишком голубыми. Слишком. Вблизи можно было разглядеть крошечные трещинки.

— Я… не знаю, можно ли, — призналась Аля, чувствуя, как под взглядом Розы ее новая, совершенная кожа покрывается мурашками. — Вы все такие… эфемерные. И еда тоже. А я…

Астра, сидевшая слева, залилась своим хрустальным смехом.

— Дорогая, ты просто еще не до конца перешла на нашу сторону, — ее пальцы, коснувшиеся Алиной руки, оказались удивительно тяжелыми, будто сделанными из влажного песка. — Когда придет время, ты сможешь есть все, что захочешь. И это будет в тысячу раз вкуснее, чем в твоем мире.

— И никогда не будешь поправляться, — в голосе Розы прозвучали металлические нотки.

Аля заставила себя рассмеяться, но смех застрял в горле. Даже здесь, в этом идеальном теле, она вдруг почувствовала знакомую зажатость в груди — ту самую, что испытывала каждый раз, когда в реальном мире подходила к зеркалу.

— Тише всем! — голос девушки в голубом платье разрезал воздух, как лезвие по шёлку. Её кристаллический смех, ещё секунду назад звучавший так беззаботно, оборвался на высокой ноте. Аля узнала её — эта блондинка встретила её в первый день в комнате с диваном и псише. Безымянная девушка с глазами цвета зимнего неба и улыбкой, от которой стыла кровь в жилах.

Мгновенная тишина обрушилась на зал. Даже свет люстр замер, перестав мерцать. Гости поднялись в едином порыве — настолько синхронно, что у Али закружилась голова. Она вскочила вместе со всеми, ощутив, как холодный пот стекает по спине под шелковым платьем. Её пальцы сами собой сжали край скатерти (настоящей ли? Или это была лишь иллюзия ткани?), оставляя влажные морщины на безупречной поверхности.

Двери распахнулись беззвучно, будто кто-то разорвал саму ткань реальности. И вошла Она.

Прядильщица Снов.

Её платье было самим ночным небом. Тёмная ткань переливалась глубиной космоса, в складках мерцали далёкие звёзды, а при движении обнажались участки кожи, усыпанные созвездиями, которых нет на земных картах. Аля вдруг поняла, что не может определить — движется ли Прядильщица или стоит на месте, в то время как весь зал неудержимо приближается к ней, как планеты, падающие в чёрную дыру.

Чёрные с фиолетовым отливом волосы аккуратно лежали в сложной причёске, но отдельные пряди выбивались и шевелились сами по себе, как щупальца глубоководного создания. На шее сверкало колье из камней, похожих на застывшие капли чернил. Но больше всего Алю поразили глаза — глубокие, бездонные, вбирающие в себя весь свет и не отдающие ничего взамен.

«Агата…»

Но нет, это была лишь бледная тень той женщины. Та Агата, с которой она занималась в психологическом кабинете, казалась теперь жалкой куклой по сравнению с этим божеством.

В одной руке Прядильщица держала веретено из чёрного дерева — древнее, потрёпанное, с выщербленными краями. В другой — нить, неестественно тонкую, почти невидимую. Лишь когда свет падал под определённым углом, она мерцала серебром, словно паутина, покрытая росой.

Аля почувствовала, как её идеальное тело дрожит. Сердце (было ли оно ещё её сердцем?) бешено колотилось, но не от страха — от предвкушения. Ведь это ради Неё она пришла сюда. Ради этого момента.