Книга Прядильщица Снов, страница 236 – Тория Кардело

— Ты призрак? — спросила Аля, и собственный голос показался ей чужим, слишком громким в этой звенящей тишине.

Двойник запрокинул голову и засмеялся — мягко, мелодично, но от этого смеха холодела кровь.

— Нет, — ответил он, перестав смеяться так же внезапно, как начал. — Я — ожившая часть воображения. Но возможно, совсем скоро я получу настоящую жизнь.

Эти слова ударили, как пощёчина.

«Настоящую жизнь? Что это значит? Как воображение может получить жизнь?»

Мысли путались, сердце едва не проламывало ребра. Во рту пересохло, на языке осел металлический привкус страха. К запаху лаванды и снега примешалось затхлое зловоние стоячей воды и гниющих розовых лепестков. Руки Али похолодели, на коже выступил липкий пот.

— Уходи! — закричала она, наконец обретая контроль над собственным телом. Сделала шаг назад, но упёрлась спиной в дверь. Холодное дерево казалось единственным якорем в стремительно ускользающей реальности.

— Зачем же? — двойник наклонил голову, изучая её с любопытством ученого, рассматривающего особенно интересный экземпляр. Ее рыжие волосы живым пламенем переливались в тусклом свете. — Я часть тебя, Аля, и ты дала обещание. Тебе нужно его исполнить, а не нарушать. Не обрывай путь к своему счастью.

Ее голос менялся, становился более глубоким, обволакивающим. В нем появлялись новые обертоны, словно говорил не один человек, а несколько одновременно. Она произносила слова медленно, растягивала гласные, делала неестественные паузы между слогами. И эта манера речи казалась смутно знакомой, но Аля не могла вспомнить, где слышала её раньше.

Комната вокруг них начала меняться. Стены словно ожили, обои колыхались, как водоросли в подводном течении. Зеркало на столе мерцало, отражая не реальность, а какой-то другой мир — туманный, размытый, полный теней и шепотов.

— Может, я просто сошла с ума? — произнесла Аля вслух, цепляясь за последнюю надежду на рациональное объяснение.

Двойник снова улыбнулся своей жуткой улыбкой. В его глазах мелькнула нечеловеческая глубина, которой не должно быть у живого существа. Такая же, как у созданий с Ткани Снов на пиру у Прядильщицы.

— Желание и возможность жить лучшую жизнь — благо, а не сумасшествие, — каждое слово отдавалось ледяной дрожью в позвоночнике Али. — Разве не этого ты хотела? Быть лучше? Быть совершенной? Быть любимой?

От этих слов на коже выступили мурашки. Страх нарастал, превращаясь в дикую, необузданную панику. Реальность ускользала, растворялась в этом кошмаре наяву.

Аля резко дёрнула ручку двери за спиной и выскочила в коридор. Холодный воздух ударил в лицо, возвращая к реальности.

— Нет! — закричала она. — Уходи! Исчезни!

Захлопнула дверь, прижалась к ней спиной, словно удерживая невидимых монстров. Сердце колотилось так быстро, что перед глазами плыли черные пятна. Колени подгибались, она сползла на пол, обхватила себя руками. Чувствовала, как дрожь пробегает по всему телу, как холодный пот выступает на коже.

«Что делать?» — эта мысль неудержимо билась в мозгу. — «Кому рассказать? Кто поверит?»

И тут же в голове всплыл ответ: Роман. Он поймет. Он знал о Ткани Снов. Он сновидец. Если кто-то и сможет увидеть её двойника, то это он. Образ Романа возник перед глазами — его голубые глаза, загадочная полуулыбка, способная в один момент наполниться нежностью Ноктюрна и заставить её сердце трепетать. Но сейчас не осталось и следа от окрыляющего счастья, испытанного ею буквально несколько минут назад.