Книга Невеста изумрудных принцев + Бонус, страница 3 – Tommy Glub

— Прос-сти, малыш-шка, что так долго… — шепчет тот второй голос, сказав на четыре слова больше, чем обычно. Я замерла и съежилась.

Что происходит?

— Держис-сь, — просит голос впереди, и я мгновенно просыпаюсь.

Распахиваю глаза. В кромешной тьме палаты сверкает вспышка. Оттуда моментально показывается огромная сильная рука. Она хватает меня за кисть, а в голове вспыхивает приказ“молчи и не открывай глаза”.

Секунда.

И я уже не на кровати и вряд ли в палате. Все тело сжимает огромный хвост, и теперь пальцы цепляются за весьма настоящие чешуйки. Реальные. Я цепляюсь за него, боясь упасть. Кажется, меня куда-то уносят с бешенной скоростью, но ветра я не ощущаю. Только небольшое жжение на веках от яркого света.

Еще секунда.

И хватка ослабевает, я буквально оказываюсь уложенной на огромный хвост. Глаза слезятся, и так холодно, словно меня запихнули в холодильник.

В довесок к этому, щек касаются холодными пальцами, вынуждая все же распахнуть глаза. Большие пальцы вытирают мои слезы, а надо мной я вижу огромного мужчину невероятной и необычной внешности. Янтарные зрачки с каждой секундой все слабее гаснут, а улыбка на губах кажется внезапно безумно хищной.

— Ты прекраснее всех, кого я когда-либо видел, малыш-шка… — шепот пронзает мой слух и я замираю, понимая, что знаю этот голос. — Ты устала… Я дам тебе чуть поспать… Ты… В безопасности, наша сладкая…

Вопросы скапливаются в голове так быстро, что за ту секунду, пока я вырубалась, их уже появилось не меньше сотни. Но их, а также страх и панику прерывает глубокий и такой долгожданный сон.

Без сновидений.

Спокойный.

Я просыпаюсь — и первое, что ощущаю, — это тишина. Она приятная и умиротворяет меня даже. Ни скрипа ржавых пружин, ни хвойного запаха старого антисептика. Вместо этого в воздухе тихо плавают ноты ландышей и… свежих булочек с ванилью.

Я открываю глаза. Стены слепяще-белые, с легким жемчужным сиянием, будто их только что покрасили. Почти от потолка до пола тянется огромный экран с картинками каких-то неизвестных гор с красивым сиянием над ними. Подо мной не жесткая больничная койка, а мягчайшие простыни цвета топленого молока, они обнимают тело, словно взбитое суфле.

— Доброе утро, з-свездочка, — шепчет знакомый девчачий голос, мягко перекатываясь по комнате.

Я подскакиваю. Передо мной — та самая девушка-хипстер из психушки, но теперь вместо растянутой серой кофты на ней молочно-зеленый костюм с тонкой вышивкой по краям, а длинные волосы собраны в идеальный гладкий хвост.

— Ты… как ты?.. — я звучу растерянно. Слова путаются, как наушники в кармане.

— Долго объяснять. Сначала — завтрак. Ты двое суток почти ничего не ела, — она ставит на мои колени поднос из теплого полированного дерева. На нем дымится глубокая тарелка густого супа очень красивого цвета, рядом сверкает корочка хрустящего белого хлеба, а чуть поодаль дрожит в рюмочке мини-десерт с темно-серой крошкой.

Я хватаю ложку быстро. Зачерпываю и… мычу от счастья. Суп обволакивает горло горячей пряностью; где-то на языке вспыхивает специя, очень похожая на паприку, а за ней нежно тянется сливочная нотка. Внутри разлетаются фейерверки из разных насыщенных вкусов.

Девушка наблюдает за мной, как будто изучает редкое явление, и улыбается краешками губ. Я уже собираюсь спросить, кто она такая на самом деле, как дверь внезапно распахивается.