Книга Хозяйка пельменной: накормить дракона!, страница 7 – Лена Мурман, Ева Мир

Пронзительным, обжигающе властным и одновременно ледяным.

— Тише! — прошипела Лина мне на ухо. — Ты же не хочешь в монастырь. Не обязательно герцогу знать, что ты не разбилась. А деньги Генрих пустит на общественное дело.

Казалось, ее слова прозвучали слишком громко во внезапной тишине таверны.

Герцог Файрон обернулся и пронзил меня ледяным взглядом.

— Хотя, там будут кормить, поить и одевать, — переобулась Лина, заметив тяжелое внимание Файрона.

Девушка поспешно ретировалась и занялась другими посетителями затрапезной едальни, забрав с собой многофункциональную тряпочку. А герцог Файрон с грохотом отодвинул деревянный стул и тяжелой поступью приблизился ко мне.

В таверне даже половицы в его присутствии постарались не скрипеть лишний раз, а я и вовсе отчего-то почувствовала себя больше молчаливой Астрой, чем Анастасией Викторовной.

— Ты, — выдохнул герцог с жаром, который спорил с холодом в его светло-серых, будто небо во вьюжный день, глазах и оттого сбивал с толку. Я невольно засмотрелась на прямой нос с трепещущими крыльями, на плотно сжатые губы, на темные волосы, рассыпавшиеся по мощным плечам.

— Ася, — представилась я, вжав голову в плечи, и для чего-то добавила: — Отменный повар.

Мужчина навис надо мной, опершись одной ручищей на спинку стула, а вторую потянул к моему лицу, будто собирался потрепать за щечку пухлого младенца.

— Не верите? — взвилась я и вскочила на ноги, уворачиваясь от неуместной хм-м… ласки.

Он перехватил меня под локоток, зафиксировал, чтобы не дергалась, и медленно запустил пальцы в мои волосы.

— Запутался, — тихо, с хрипотцой произнес Файрон и вытащил из волнистых прядей белый полупрозрачный лепесток акации.

Он растер его в пальцах. Сок источал одуряющий аромат, который смешивался с терпким запахом пепла и черного перца, исходящего от мужчины. От этой смеси у меня закружилась голова и буквально подогнулись колени.

Я поморщилась, отчего-то припоминая ту безвкусную похлебку, которой меня недавно потчевали.

— Девчонка, — прокомментировал герцог.

Переносицу прорезала суровая складка. Он перевел взбешенный взгляд на старосту.

— Ты сказал, что девчонка разбилась в лепешку, Генрих, — прорычал Файрон.

— Готовить лепешки я тоже умею, — поспешно вмешалась я, ведь мне никакого хлеба к еде не предложили. — А еще блины, оладьи, ароматные сырнички. Приезжайте через недельку, что-нибудь придумаем.

Я чувствовала себя неловко. Хоть староста и соврал герцогу насчет смерти драконовой невесты, я не против. Особенно, если он хотел подремонтировать брусчатку, а не положить денежки себе в карман.

— Вы ручку-то уберите, — попросила я герцога очень вежливо, ухватилась двумя пальчиками за край его рукава и скомандовала: — Ать!

Темная ткань камзола скрипнула, но тяжеленная мужская конечность не сдвинулась ни на миллиметр.

— Лучше не приезжайте, — передумала я. — Вас и там неплохо кормят. Я бы сказала, на убой.

И я легонько потыкала его предплечье пальцем, словно проверяла на свежесть рульку.

Выражение лица Файрона сменилось с разгневанного на ошарашенное.

— Когда я видел вас в прошлый раз, — медленно проговорил он, — вы не отличались особо бойким характером, Астра.

— Ася, — машинально поправила я. — Согласитесь, звучит более нежно и певуче.

Герцог поперхнулся. Уж не знаю, чем. И по-звериному, что аж кровь заледенела и мурашки пробежали по коже, прошипел: