Книга Обольщение, страница 27 – Лера Виннер

Однако сердце моё забилось быстрее, а дышать стало в самом деле тяжело.

Ещё вчера, когда он демонстрировал мне свою силу, я отметила, что у него красивая рука. Не слишком широкая кисть, длинные пальцы и ладонь, за которую удобно было бы держаться.

Сейчас же он был расслаблен во сне, мерно дышал мне в затылок, и объятия стали почти небрежными. Как будто мне самое место было под его рукой.

Так нам обоим в самом деле было теплее, и ради собственного же блага мне стоило остановиться на мысли о том, что Монтейн просто мёрз.

Да только мысли в голову лезли совсем другие.

Постепенно привыкая к такому положению, я невольно начинала задумываться о том, каково это было бы… без платья. Каким огеннным могло бы стать это прикосновение, если бы пришлось напрямую по коже. Если бы он не слишком сильно, но сжал пальцы, прижал ладонь теснее, заставляя меня уже откровенно задыхаться.

После всего, что я успела увидеть и услышать, мне казалось само собой разумеющимся, что барон не причинил бы мне лишней боли.

Мне следовало думать о другом. Не сожалеть о том, что именно этот человек отверг меня, потому что не хотел того, что я ему предлагала. Следовало мысленно повторить свой план по шагам, внести в него изменения с учётом объективной реальности.

Однако вместо этого я в растерянности кусала губу, гадая, насколько чудовищно это будет — продолжая притворяться, что сплю, сменить положение совсем немного. Ведь если Монтейн повернулся во сне, могла, пригревшись, лечь иначе и я. Не ведая, что творю, прижаться к его руке теснее…

Барон за моей спиной пошевелился.

Он потянулся и едва слышно застонал, просыпаясь, и тут я испугалась по-настоящему. Если он откроет глаза и поймёт, как именно меня держал, ему наверняка станет очень неловко. А ещё — досадно.

Не желая ему такого, я подхватила его движение, развернулась, и всё произошло как будто само собой — секунду спустя мы уже лежали лицом друг к другу, почти соприкасаясь кончиками носов.

У Вильгельма был странный взгляд — расфокусированный со сна, тёмный, обжигающий.

Я зачем-то подумала о том, как красиво, должно быть, падают ему на лицо пряди чёрных волос, когда он наклоняет голову.

Как это было бы, если бы он был… на мне.

Минутой ранее отчаянно заходившееся сердце пропустило удар.

Монтейн смотрел и ничего не говорил. Не выказывал ни малейшего недовольства тем, что мы оказались так близко.

Его рука осталась лежать на моей талии, как будто забытая, а губы пересохли, но вместо того, чтобы встать и сходить за водой, он продолжал лежать — почти разнеженный с утра, спокойный и тёплый.

Всего на долю секунды, но мне показалось, что он хочет меня коснуться.

Если бы это было так, ничто не должно́ было бы его останавливать, ведь я сама предлагала ему себя не далее как вчера.

И тем не менее он только смотрел мне в глаза и молчал.

— Я совсем тебе не нравлюсь? — я спросила тихим-тихим шёпотом, почти не веря в то, что произношу подобное вслух.

Давая ему шанс не расслышать, принять мой вопрос за шелест утреннего ветра над головой.

Разве можно интересоваться подобным и рассчитывать на честный ответ?

А, впрочем, Чёрный Барон мог позволить себе прямоту в чём и с кем угодно.

— Нравишься. Очень, — он отозвался секунду спустя. — Настолько, что при других обстоятельствах я бы уже заставил тебя терять голову. Прямо здесь.