Книга Обольщение, страница 48 – Лера Виннер

Добравшись до нашего — шутка ли! — дома, Вильгельма я увидела возле колодца. Он стоял, наклонившись над бадьёй с холодной водой, по пояс голый, и умывался, с силой растирая руками лицо.

Его рубашка была небрежно брошена на каменный бортик — он явно намеревался надеть её, закончив.

Я остановилась в нескольких шагах, волей-неволей на него заглядевшись.

Мужское тело никогда не вызывало во мне ни большого интереса, ни большого восторга. Ни одна предоставлявшаяся мне прежде возможность рассмотреть его поближе не стоила той цены, которую пришлось бы за нее заплатить.

Но Монтейн, черт его побери, был хорош.

Понимая, что он наверняка почувствовал моё присутствие, я, не узнавая себя, продолжала стоять и смотреть, скользнула взглядом по крепким твёрдым мышцам, по изогнутой шее и узким бёдрам.

То, что просыпалось во мне само́й в процессе этого непристойного разглядывания, не было похоже ни на что, испытанное мною прежде. Ни на силу, ни на страх, ни на пугающее меня своей мощью желание.

Доведись мне подбирать определение этому ощущению, я бы остановилась на слове «тяга». Непреодолимая, необратимая, тёмная. Как будто, коснувшись его единожды, я уже не могла оторваться и не хотела даже пытаться понимать, я ли это была, или то, что поселилось во мне, теперь льнуло к нему в надежде на союз и мир.

Барон выплеснул воду на землю, и я неслышно подошла к нему сзади, крепко прижалась к спине, обвив его руками, и поцеловала под лопаткой.

— Я целовалась только с Эрваном. Дважды. Он тогда ещё не был таким и казался мне подходящим. Чтобы попробовать.

Монтейн замер, будто окаменел.

А потом накрыл ладонями мои сцепленные на его животе руки, погладил запястья так медленно и ласково, что я зажмурилась, боясь разрыдаться.

Он правильно сделал, что не стал мне отвечать.

— Я всё тебе расскажу. Только давай сначала поедим и…

Я потёрлась лбом о его спину, а он сжал мои руки сильнее, переплел наши пальцы и спросил так, словно это было самым важным на свете:

— Я приготовлю. Посидишь со мной?

Теперь сквозь навернувшиеся слёзы мне захотелось рассмеяться, и, коснувшись его кожи губами ещё раз, я заставила себя поднять голову.

— Ты ведь понимаешь, что услышанное тебе не понравится?

Барон хмыкнул и продолжил гладить мои руки, пока я таращилась ему в затылок. Всё же он был выше меня, хотя и ненамного.

— Мне не нравится превращать мертвецов в пыль, Мелли. Это ничего не значит, если так нужно.

В первое мгновение я не поняла, о чём он, а когда вспомнила, сделала шаг назад.

— Каких мертвецов? — голос всё-таки дрогнул, хотя я и дала себе слово не трястись.

Вильгельм обернулся.

В его взгляде больше не было ни настороженности, ни тьмы, ни опасности для меня, но мне все равно захотелось трусливо закрыть глаза.

— Ты что, туда вернулся?

— Разумеется, нет. Я сделал всё сразу, — кривовато усмехнувшись, он потянулся за рубашкой, надел её быстрым и очень красивым движением. — Люди имеют свойство появляться там, где им не рады. И подозрение в этом не должно́ было пасть на тебя. Мы недостаточно далеко отъехали. Они ведь не первые, кого ты убила?

Глядя на то, как он расправляет, но даже не пытается завязать ворот, я почти перестала дышать.

— Ты так спокойно об этом говоришь.

— Это не первые обезображенные колдовством тела, которые я увидел, — Вильгельм шагнул ко мне, а я малодушно прикрыла глаза.