Книга Соблазн, страница 24 – Лера Виннер

В этом похожем на транс состоянии я не заметила приближение Бруно, но вздохнула с облегчением, когда он сбил руку Удо.

— Я же попросил быть в моём доме аккуратнее в словах, герцог Керн.

В этом обращении было столько затаенной насмешки, что я опешила, а Удо развернулся к нему, забыв обо мне.

— Ты забываешься.

— Не я один. Что ты сделаешь, выкрутишь ей руки и потащишь силой?.

— Если придётся. Место моей жены в моём замке.

— Я больше не хочу быть твоей женой, — я услышала себя будто со стороны, настолько решительно и хрипло прозвучал мой голос. — Ты меня не заставишь.

Удо бросил на меня полный презрения взгляд.

— Есть одна проблема, дорогая. Ты всё ещё ею являешься.

Это было правдой. Так же как и то, что после вмешательства Бруно дышать мне стало легче.

Даже допуская, что правы были они оба, хоть и каждый по-своему, я больше не чувствовала себя абсолютно одинокой. Именно эта сила помогла мне снова встретить взгляд мужа.

— Ты бы не дал мне развод.

— Разумеется, нет. Ты принадлежишь мне. И у меня нет времени разбираться в этих бреднях.

Я заставила себя вдохнуть и начать сначала.

— Удо…

— Замолчи, — он оборвал меня так резко, что я забыла всё, что собиралась сказать.

— Хватит, — Бруно встал между нами, одним решительным движением отодвинул меня себе за спину. — Герцогиня сказала, что никуда не пойдёт. А я не позволю тебе прикоснуться к ней, как ты, надеюсь, понимаешь.

Удо вскинул подбородок, принимая этот вызов, но, как ни странно, не атакуя первым.

— Значит ты предлагаешь договариваться?

Смотреть на него больше не было сил, и я уставилась в плечо Бруно, с трудом сдерживаясь от того, чтобы снова в него вцепиться.

Герцог Удо Керн никогда не был скуп, и он в самом деле возмутился не украденным кошельком. Он явился за мной и был настроен серьёзно.

— Я бы предложил тебе тихо развестись и забыть о существовании прекрасной Мирабеллы, но ведь так просто не получится? — Бруно всё ещё был насторожен, но, судя по тону, считал, что главная опасность миновала.

Глядя на него тяжело и с нескрываемым недовольством, Удо покачал головой:

— Конечно, нет. Она моя.

— Я тебя понял. Предлагай.

Это начинало походить на какую-то странную, хорошо знакомую и до определённой степени приятную им обоим игру, правил которой я не понимала.

Ухмыльнувшись, Удо обжег меня красноречивым взглядом.

— Мне нужно вернуться в Столицу. На неделю, может, чуть больше. Это время Мирабелла проведёт в моём замке. Когда вернусь, обсудим, как будем жить дальше, но оскорблять свою честь я не позволю.

Бруно кивал, слушая его, а когда Удо закончил, вдруг засмеялся. Тихо, коротко, так, что мне сделалось не по себе.

— Полагаю, этот момент стоит прояснить, герцог. От того, что ты называешь своей честью, уже мало что осталось.

Короткой паузы, сделанной им, оказалось достаточно, чтобы щеки вспыхнули так, будто он меня ударил.

Удо, очевидно, истолковал услышанное так же, и подался вперёд.

— Сложно назвать человеком чести того, от кого вынуждена спасаться бегством его собственная жена. Едва ли ли благородный герцог с этим не согласится.

Бруно закончил в середине его движения, и Удо застыл, будто налетев на стену.

Его лицо по-прежнему ничего не выражало, но я готова была поклясться, что в этот момент он ненавидел нас обоих. Ненавидел, но не мог эту ненависть выместить.