Книга Наперегонки с ветром. Первое дуновение, страница 49 – Лера Виннер

Тогда она впервые приехала в замок и стояла посреди двора с глупым видом напуганной девочки, прижимая к себе ребёнка.

Приближался Праздник Осенних Костров, Томасу было три, и всё происходящее казалось ему безумно интересным.

Агату оно пугало.

За два дня она едва ли перебралась с Мастером парой слов — ответила на приветствие, а после, заикаясь, — на какой-то едкий комментарий по поводу своей зажатости.

В саму Праздничную Ночь я допивала с Даниэлой вторую бутылку вина на замковой стене, когда она пришла и просто села между нами.

От неё пахло безумием и им, а на губах блуждала странная полуулыбка.

Пока я потрясенно молчала, маркиза не выдержала первой:

— И как?

— Охрененно, — ответила Агата, по всей, видимости, впервые в жизни произнося такое слово.

Это ничего не значило для них обоих, но что-то изменило в ней, как будто сломался какой-то внутренний барьер. Через полгода, когда дороги высохли, она вернулась вместе с сыном, чтобы остаться.

Ведьмой Агата не была, но лучше чем кто бы то ни было справлялась с тем, чтобы обучать детей хорошим манерам, которые им непременно понадобятся однажды.

Безродная сирота, вдова, прислуга в доме Даниэля, она не слишком высоко ценила себя по началу, но интуитивно умела выбирать себе мужчин.

Томас был пусть и незаконнорожденным, но официально признанным Лагардом.

После — показавший ей её саму Йонас. Пусть и в рамках случайной благотворительности.

Теперь — Матиас.

Я качнула головой и вернулась к своему занятию.

— Я рада.

Несвятой брат сделал короткое движение, как если бы хотел повернуться, но вовремя опомнился и отвечать не стал.

Нужно было сгладить неловкость, вернувшись к делу, и, сменив позу, я принялась втирать мазь во вторую ногу.

— Уже известно, кто?

— Нет, — вот теперь в его голосе послышалась плохо сдерживаемая досада. — Йонас убрал с неё эту дрянь, но ты ведь понимаешь…

Ему не было нужды продолжать, потому что я, конечно же, понимала.

В замке, битком набитом ведьмаками разной степени обученности, вычислить виновного даже Мастеру было непросто.

— Сейчас мне интересно, — Матиас медленно выдохнул, как будто думал вслух. — Кому он успел так насолить? Кроме Грина.

Смирившись с тем, что спокойно закончить не удастся, я села прямо, обхватив ладонями поднятое колено.

— Чарли на такое не пойдёт.

Несвятой брат хмыкнул нечитаемо, но очень выразительно:

— Он для этого слишком ленив. К тому же, ему интересно посмотреть, как Мастер отреагирует на то, что ты сближаешься с новобранцем.

Мне портебовалась секунду на то, чтобы осознать услышанное в полной мере.

— Уже болтают?

— Разумеется, — Матиас пожал плечами и переступил на месте. — Он возвращается с тобой со стрельбища, ставит на место тех, кто смеет тебе досаждать и учит фехтовать твоего ученика.

— Плохо, — я прикусила губу и тут же поморщилась от того, как это движение отдалось тягуче-сладкой болью.

— Вполне естественно, ты многим нравишься, — теперь в его голосе мелькнула сдержанная улыбка. — Но мне хотелось бы знать, как ты в контексте всего оцениваешь пределы его терпения.

Хороший получился вопрос.

Новобранцы прибывали в Совет нередко, но такого, чтобы новобранец вышел из-под контроля, пока не случалось.

Насколько я знала Кайла, — а для этого я знала его достаточно хорошо, — он не стерпит того, чтобы кто-то изводил его лошадь.