Онлайн книга «Выскочка из отморозков»
— Все логично, но они назвали иную причину, далекую от вашей. — Кому ж охота прослыть идиотом? Ведь вот повару и Борьке разрешил курить в подсобке, так им, видите ли, воздуха не хватает. Выходят и перед заправкой смолят. Операторы ругаются, эти не слышат. — Скажите, а где у вас подсобка? Внизу? — Рядом с кухней. Там умывальник, стол. Внизу, я уже говорил, нет наших площадей. — Продукты где храните? — В морозильных ларях. Даже в моем кабинете два таких стоят. — А мусор, пищевые отходы куда сбрасываете? — Ежедневно их забирает машина, увозит на свалку. Эту услугу оплачиваем городу. — Ну а с арендаторами нижнего этажа какие отношения? — Никаких. — Как так? Газ, свет, воду как оплачиваете? — По счетчикам. Они на все имеются. Но у каждого свои. — Их посетители обедали у вас? — Я не знаю. Ни к кому не присматривался. Может, кто и заходил. Я своим работникам запрещал сплетни, пересуды, лишние разговоры. Наказывал за грубость с посетителями. А за жалобы клиентов двоих сразу уволил. Они и недели не проработали. Кстати, Андрея и Бориса тоже хотел убрать. Надоело уговаривать, кулаки болели… — Сколько ж сами имели в месяц? — спросил следователь. — Две — две с половиной тысячи… — В долларах? — Ну не в рублях же! — Неплохо! Я в рублях всего тысячу семьсот имею, — охрип голос следователя. — Мы могли бы договориться, — глянул на него Беркут. — Ты ж говорил, что в Думе кентов имеешь? — Хочешь убедиться? Дай сотовый телефон. Мой твои опера забрали. Иначе давно на воле был бы. — Не могу. Этот служебный. Ты по нему никуда, кроме милиции, не позвонишь. — А твой личный? — Мы слишком далеко заходим. — Пойми, я все равно выскочу. Неделей раньше или позже. Но тогда уже не ты поимеешь. Не упускай шанс. Он тоже обламывается не каждый день. — А сколько дашь? — Если выпустишь, пять штук, ну а за телефон — пятьсот баксов, если мой вернут… Следователь вытащил из ящика стола телефон, вернул Беркуту. Тот достал из потайного кармана брюк пятьсот долларов. Оба спешно спрятали каждый свое. Беркута тут же увели в камеру. И следователь громко предупредил охрану: — У этого типа не без пунктика в башке. Он сам с собой ночами говорит. Не обращайте внимания. Я его давно знаю. Беркута незадолго до ужина повели помыться в душ. Тот долго ждал своей очереди, а потом увидел через окно, как спешно покидают двор дежурные машины. «Опять на задание. Может, моих кентов ловить?» — подумал и приметил приоткрытое окно. Никто ничего не успел сообразить. Ведь вот только стоял мужик здесь, лохматый, корявый, и вдруг его не стало. Как и куда он делся, никто не увидел. Лишь чуть приоткрывшаяся створка окна хрипела старушечьим голосом — ругалась или смеялась над растерявшимися сотрудниками милиции, попробуй пойми… Вова пробежал полгорода, прежде чем решил передохнуть. А оглядевшись, понял, где находится. Выдохнул страх и, спокойно пройдя квартал, свернул к дому. — Вова! Это ты? Вспомнил! Какое счастье! — обвила шею руками женщина. Из этого дома Беркут мог не выходить годами. Здесь его ждали и любили всегда. Тут он был самым желанным человеком, за которого без раздумий отдали бы жизнь. Он это знал и решил залечь на дно, именно в этом доме переждать бурю, которая могла унести его отсюда надолго, а может, и погубить. О побеге Беркута Борис и Андрей узнали лишь утром. Следователь спросил у обоих, есть ли у беглеца родня — к кому он мог сбежать, где скрыться? — Да нету никого у него. Сюда никто к нему не приезжал, — ответил Борис. — Вся его родня по зонам. Кому такой на воле нужен? — сморщился Андрей и добавил, выматерившись: — Я б такого родственника через колено проучил, пока б не задохнулся! — Не, ну не сволочь! Сам смылся, нас оставил, гад! — возмущался- Борис. — А ты чего ждал? Что он нас за пазуху запихнет и вместе с нами смоется? Как бы не так! Теперь, браток, держись! — Чего зашелся? — Того! Сейчас стрелочника искать станут, на кого дело это взвалить. Ну, кого глупее сыщут, — трясло Андрея. — А разве Беркута не найдут? — Кишка тонка! Этому есть куда смыться. Коль смог слинять, спрятаться ему вовсе просто. Он калач тертый, поверь мне. — Может, и нас отпустят? — мечтал парень. — Меня — конечно! Ко мне даже серьезных вопросов не было. А тебя подержат. Может, попытаются слепить стрелочника. Ну, отправят куда-нибудь в Сибирь года на четыре. — Что, я один во всем виноват? — возмутился Борька. — А тебе было бы легче, если б я и Беркут рядом с тобой мучились? — Если вы на воле будете, за что меня должны посадить, неужели моя вина больше вашей? — Дело не в вине, а в судьбе. Она разная. Вот ты дурак, жадный, потому судьба проучит. Мои ребята небось всякую копейку потом зарабатывают, а ты — валяя дурака. Да еще прикипался ко всем на колонке. С каждым грызся. А за что? Угождал Беркуту! Как же, хозяин! Он пошел срать — забыл, как тебя звать! Вместо него возьмут за помидоры. Все верно! — Заткнись! Если посадят, то обоих. — Беркут тебя своим помощником звал! — Трепался он, как последний козел! — чуть не плакал Борька. Ему до боли было обидно, что никто его не понимает и не жалеет. Но как бы то ни было, после обеда его снова вызвали к следователю. — Ну как, вспомнили адреса, куда носили пакеты? Теперь уж скрысать нечего! Вся вина по делу на вас ложится. Если Беркута не поймаем, я вам не позавидую. Обвинение будет тяжким. И не отвертеться. Уже знаем, что с детства баловал наркотиками, участковый подтвердил. — Это когда было! Много лет прошло. — Не важно. Толк в них знаешь, не новичок. — А я при чем? Так и вас к этому делу приклеить можно. Откуда знаю, случайно ли сбежал Беркут или помогли за баксы? Может, вы и есть его клиент? Почему отдельно посадили? — Оборвала истерику парня больная оплеуха. Борька вскочил, охранник, стоявший за дверью, влетел в кабинет, кулаком сшиб парня, бросившегося на следователя. — В одиночку его! — распорядился тот жестко. Парня волокли по коридору, дубася на ходу кулаками |