Книга Легкое дельце, страница 117 – Виктория Серебрянская

Я еще долго в полном ступоре таращилась на путанное послание, позабыв про еду и любопытных посетителей бара. Еще раз его перечитала, но сумбура и хаоса в голове от этого меньше не стало. Забота Таира согревала. И в то же время пугала. Я не привыкла, чтобы кто-то заботился обо мне, наверное, слишком долго была одиночкой. Привыкла надеяться лишь на себя, на собственные силы. А тут на тебе: и документы, и дом, и кредиты, и транспортное средство. Решение всех проблем! Только дождись! Не было ли это изощренной ловушкой? Хотя, с другой стороны, зачем тайникам меня ловить? Я и так уже была у них в руках. Связанная и беспомощная. Бери и делай со мной, что душа пожелает. Так неужели слова Ирейса о том, что он любил меня с самого поступления, правда? Мне в это сложно было поверить.

— Невкусно или плохо себя чувствуешь? — неожиданно раздалось над головой. И за мой столик опустился бармен.

Я настолько погрузилась в собственные мысли, что некоторое время непонимающе смотрела на него. Берни кивнул на тарелку. И тогда я смутилась.

— Нет-нет! Все хорошо! Нормально себя чувствую. Если не считать слабости. И рагу вкусное. Я просто сильно задумалась. Получила неожиданное послание и вот…

Почувствовав себя блеющей дурочкой, я смешалась и умолкла, не зная, что можно еще сказать в такой ситуации. Бармен мягко усмехнулся:

— Понимаю. Медервас, он такой. Умеет ошарашить и выбить почву из-под ног. Но и дружить тоже умеет. За тех, кого считает друзьями, горло перегрызет любому. За это его и уважают. Хоть и побаиваются. — Берни покрутил в руках небольшой черный футляр. Посмотрел на него, потом на меня. Вздохнул, но протянул его мне: — Вот. Сам катер стоит на дальней стоянке. Только вот… — Берни помялся, но все-таки договорил: — Катер есть, и насколько я знаю Медерваса, он в порядке и заправлен. Да только свободных пилотов сейчас нет. Парни, — бармен мотнул головой куда-то за левое плечо, — сами ждут, когда кто-то освободится.

Я криво усмехнулась, принимая от Берни футляр с ключом:

— Не проблема. Я сама пилот. Вот, видишь, в передрягу попала. Теперь восстанавливаюсь.

Я хотела еще добавить, что для меня куда больше проблемой является то, что я теперь не знаю, что делать с собственной жизнью. Но Берни вдруг сделал стойку:

— Пилот? А давно летаешь?

— Двадцать лет, — отозвалась я, не понимая, куда он клонит.

— А модифицировали тебя недавно, — утвердительно пробормотал бармен. — Тогда понятно, что за передряга, и почему Медервас не повез тебя в официальную клинику. — Я неловко пожала плечами, не зная, что тут можно сказать. И стоит ли вообще что-то говорить. Но Берни мой ответ и не требовался. Он вдруг забавно наклонил к плечу голову: — Заработать хочешь? Парни не жадные…

Я отрицательно замотала головой еще до того, как слова фарна улеглись в мозгу:

— Нет, спасибо! Я сейчас не в том состоянии, чтобы брать на себя ответственность за чужие грузы и жизни.

Берни на миг замер. Наверное, не ожидал отказа. Думал, что я сейчас с радостью ухвачусь за возможность. Наверное, даже рассчитывал на какие-то комиссионные за посредничество. А тут такой облом. Но, внимательно изучив мое лицо, расслабился и хмыкнул:

— Наверное, и правильно. Лететь нужно в тету Кита, это минимум месяц пути, а ты сидишь, будто собственная тень. Не выдержишь полет. Угробишься сама и угробишь других. — В этот миг в бар зашли два килла самого злодейского вида: вооруженные до зубов, у одного несвежий фингал под глазом, второй прихрамывает. Увидев их, Берни мгновенно вскочил и протарахтел скороговоркой: — Ладно, я пойду! Если что, обращайся!