Книга Осторожно: маг-и-я! На свадьбе нужен некромант, страница 48 – Надежда Мамаева

Меж тем крики понеслись со всех сторон:

— Пятьсот!

— Восемьсот!

Голоса сливались в оглушительный рев. Богатые купцы, пираты с тяжелыми кошелями, знатные мерзавцы в дорогих камзолах — все хотели ее. Не Марису. Чародейку. Рабыню. Игрушку.

— Тысяча гиней!

Я ощутила, как внутри разливается вымораживающий холод. Видела, как дрожат пальцы подруги, как ее губы шепчут что-то — заклинание? Молитву? Проклятие?

Безумно захотелось зарядить в помост пульсаром, а потом шибануть арканом по наглым рожам тех, кто орал свои ставки.

Последние, к слову, уже перевалили за пять тысяч — за такие деньги можно было галеру купить или небольшое поместье… Так что большинство желающих отсеялись. Осталась троица, торговавшаяся отчаянно. Только вот Диего среди них не было.

Лихорадочно начала выискивать его макушку среди остальной толпы и нашла. Благо широкие плечи напарничка было тяжело спутать с чужими. Да и ростом его боги не обделили. Так что капитан возвышался над этим скопищем стервятников на голову.

Кремень, словно почувствовав мой взгляд, обернулся.

Короткий кивок, говоривший: «У меня все под контролем».

И мой ответный: «Я готова».

Это было странное чувство. В нынешнем пекле из похоти, алчности и всех людских пороков вместе взятых, на исходе дня, когда солнце готовилось упасть за горизонт в раскаленном воздухе, обжигавшем легкие, пропитанном потом и грязью, вдруг понять: в мире есть человек, с которым я готова встать спина к спине в бою. И я буду уверена: на клинок Диего обязательно напорется гад, решивший подкрасться ко мне сзади. А я, не раздумывая, швырну смертельным проклятием в того, кто замыслит отнять жизнь у моего напарника. Кажется, это и называется — доверие…

Меж тем над толпой неслось:

— Семь пятьсот! — гаркнул какой-то пиратский капитан, впившийся взглядом в Марису.

— Семь шестьсот! — перебил ставку какой-то замотанный в тюрбан толстый тип, почесывая пузо.

Третий, торговавшийся, услышав это, махнул рукой, тем дав понять, что он хоть и сошел с ума, но не настолько, чтобы отдавать за девку столько денег…

Двое оставшихся закусились, и… когда тюрбаноносец выдавил из себя:

— Десять тысяч, — проводивший торги крикун аж подпрыгнул на месте.

Толпа заволновалась: все же сумма оказалась огромной даже для невольничьего рынка, повидавшего многое. Толстяк уже потирал руки, а зазывала едва было не проорал о том, что Мариса продана, когда прогремел голос Диего:

— Двадцать тысяч!

После этих слов наступила гробовая тишина, а Риса впервые посмотрела не сквозь людей, а на одного-единственного человека. Узнала. Вскинулась, едва не рванув навстречу и тем все не испортив. Но удержалась в последний момент. Лишь пальцы вцепились в ленты ее пестрого платья.

— Покажи деньги! — крикнул зазывала, и мне показалось, что голос этого щукиного сына дрогнул.

Диего медленно поднялся на помост, неся в резном дубовом сундуке наш липовый платеж.

— Вот.

Он поставил ларец перед собой на помост с таким видом, будто это королевская казна. Толпа затаила дыхание. Толстый тюрбаноносец буквально заскрежетал зубами, когда увидел, как Диего откинул крышку.

В последних лучах заката блеснуло золото. Настоящее, тяжелое, густое — верхний слой монет сверкал, как начищенное причинное место у статуи бога плодородия. Считалось, что, если потереть медные чресла, — это принесет женщинам удачу, мужчинам — силу на поле брани и в постели.