Книга Моё пушистое величество 2, страница 33 – Алиса Чернышова

..Как я, собственно.

— ..Но тогда можно посочувствовать тем, об кого он будет вырастать. Но это не самый часто встречающийся сценарий, вот в чём проблема. С равной долей вероятности маленькое злобное говно просто вырастет в большое злобное говно. Вот и вся сказка.

..И, учитывая спутника из Нижнего Офиса, для Гэвина это наиболее вероятный исход.

— ..И упомянутое говно всё так же будет издеваться над каждым, кому не повезёт стать объектом его привязанности или интереса.

— Снежечка, но он же может исправ…

— Нет. Ты дослушаешь меня. И ты будешь слушать очень внимательно, потому что это — важно. Первое: не все, кто добры к тебе, непременно желают причинить тебе вред. У них есть причины, да, но это вполне могут быть причины, совпадающие с твоими интересами. Второе: хамство и жестокость — это признаки внимания, да. Некоторым образом. Зачастую, правда, угол тут — самоутвердиться за твой счёт или тебя поиметь, но да, случаются и другие расклады. Однако, в конце сказки люди, которые проявляют интерес именно таким образом, часто опасны. И, Ван-Ван? Они редко исправляются. И если всё же случается, то исправление происходит через катарсис, и боль, испытанную и причинённую, и набитые шишки, и много грязи. И я хочу, чтобы ты запомнила следующее очень чётко: в ваших сказках, я так понял, исправление порой происходит силой любви. В реальности, любовь тут бессильна. Это просто работает не так, и всё. Что бы ты ни прочла об этом в своих книгах, они не отражают реальной картины. Их цель — доставить удовольствие, порадовать, развеселить, заставить сопереживать, оживить фантазии… И это хорошо, это важно, но на этом всё. Они не будут с тобой честны, рассказывая о любви.

— Но что тогда — правда о любви?

Хотел бы я и сам знать.

— А вот это, как и многое в этой жизни, каждый находит для себя методом проб и ошибок. Но путь ложится под ногами, только если ты сделаешь первый шаг… Только вот ты пока не шагнула.

Ну вот, опять водопад слёз.

— Я люблю Гэвина!

— Ты любишь свою фантазию о любви. Она не имеет ничего общего с этим полным говна и страха парнем. И это, кстати, нечестно по отношению к вам обоим.

..Это как многочисленные красавицы, которые, глядя на меня, видят силу, титул и корону. Они всегда смотрят сквозь меня. Равно как я научился смотреть сквозь них, прекрасно зная, о чём это на самом деле. И это…

Нечестно.

Не то чтобы жизнь обязана быть честной, конечно.

Но всё же.

— Мои чувства — настоящие! — вот теперь она была зла.

Это в первый раз, если подумать, когда я вижу Ван-Ван такой сердитой.

— Я не говорю, что они ненастоящие. Я говорю, что они не имеют с Гэвином ничего общего…

— Хватит! — теперь она взвизгнула. — Я люблю его!

— Ты любишь отражение своих фантазий в нём. Хотя я не уверен, бывает ли в принципе иначе…

— Хватит, а то я прикажу тебе! Я запру тебя в этой комнате, и ты не сможешь никуда пойти ночью! Я — твоя хозяйка!

…

Вот как.

— Что же, мы можем поиграть в эту игру, если настаиваешь, — ответил я холодно. — Тебя запирали, и теперь ты решила запирать; тебе запрещали говорить, и теперь ты затыкаешь рот. Так это обычно и бывает. Но подумай дважды, точно ли это дорога, на которую ты хочешь свернуть.

После чего запрыгнул на подоконник и отвернулся.

Мы зашли в этот угол, неизбежный, когда одно разумное существо владеет другим.