Книга Моё пушистое величество 2, страница 51 – Алиса Чернышова

— Ну кто бы сомневался. Уверен, их отлично проинструктировали перед визитом.

— Да их и инструктировать не надо было, в этом суть, — скривил губы Бонифаций. — Такие вещи в принципе срабатывают только в тех случаях, когда не требуют дополнительной инструкции… Видишь ли, много лет единственная связанная с духами дисциплина, которая преподавалась в Империи, называлась “обуздание духов”, но являлась по сути демонологией. И я в принципе ничего не имею против, но по сути демонология…

— Это всегда про власть и контроль.

— Именно. Демонов связывают печатями, чтобы они подчинялись; колдунов втягивают в узы контракта, чтобы получить выгоду. Это по сути противостояние на тему того, кто кого обманет и кто кого пересилит. Первое правило успешного демонолога звучит как “ничего личного”. Эта наука в среднестатистическом случае требует методичности… и она никогда, за крайне редкими исключениями, не стоит на доверии. Придумать как можно больше ограничений, чтобы заставить повиноваться или попасться в ловушку, подобрать максимально выгодный контракт, загнать друг друга в угол, где остаётся только выбор без выбора… Демонология — наука о власти и контроле, и это разумно. Проблема только в том, что то, чем мы тут занимаемся, не демонология. Более того, оно в корне противоречит ей. Не “мы можем понатыкать постулатов оттуда и оттуда, смешать и получить отличный результат” противоречит, а “это полностью нахрен несовместимые концепты” противоречит…

Ну да, резонно. Некоторые называют высший хтонический путь “демоническим”, потому что подразумевается, что ступивший на него маг однажды может стать скорее тёмной сущностью, чем человеком (что далеко ходить, если мои тётя и отец — наглядный пример). Но никто в здравом уме не станет смешивать высший и низший пути, что хтонические, что солярные.

Демонология — низший хтонический путь. Единство с духом — высший. Один и тот же человек может их использовать попеременно, но не в рамках одного учения. И — не с одним и тем же духом.

Один раз сломив чужую волю и ограничив чужую свободу, ты уже не сможешь откатить всё назад.

— Что тут не понимать? Это основы магической теории!

— Для тебя. Но для людей, воспитанной в демонологической традиции, всё довольно просто: если ты вызываешь духов, это демонология. Значит, можно и стоит применить те же правила. И те же мерки.

Я прищурился.

— Дай угадаю: профессор Найдел — одна из разделяющих такие взгляды?

Бонифаций тяжело вздохнул.

— Гениальный демонолог, — сказал он, — и потрясающий учёный. То, что может творить с призывами чета Найдел, недоступно большинству других магов. И Найделы действительно заинтересованы в моих наработках… Хотя и считают меня при этом вконец охреневшей нечистью, которой глупенький доверчивый император позволяет шляться среди людей.

— Хм. Нет, ну это можно сформулировать таким образом…

— Даже не продолжай. Так вот, насчёт всех навязанных мне помощников. Концепция “через портал может пройти только избранный нитями мира природный дух” не вызвала у них энтузиазма по целому ряду причин. Они сообщили мне, что Академия может существовать, только когда они уверены в безопасности. А значит, они не могут поручить каким-то абстрактным “нитям мира” выбирать фамилиаров. И, соответственно, должны сами иметь доступ к портальным настройкам. То же самое с ограничениями, наложенными на призванных духов. Раньше клятва фамилиара состояла из трёх обещаний и пяти дополнительных ограничений. Разумеется, этого им показалось мало, в итоге чего и родился контракт в стиле демонологического, такой, каким его видим мы. Ну и да, меня раскритиковали за “излишнюю симпатию к духам природы и местности” и “попытку сделать их привилегированной прослойкой”. Мол, они за равенство, и потому все духи имеют право на шанс стать фамилиаром.