Книга Моё пушистое величество 2, страница 8 – Алиса Чернышова

— Чудесные случайности.

— Именно они, ничто больше. И, разумеется, эскалация всего вышеперечисленного произошла как раз накануне большого воинского состязания, которое там и тогда именовали турниром.

— На котором, опять же совершенно случайно, должны были присутствовать все корольки и их наследники?

— Зачем я тут распинаюсь, если ты и так всё знаешь?.. Впрочем, понимая эту кухню, угадать несложно. И да, ты прав, это должно было быть одно из по-настоящему крупных собраний, на котором собираются все и ещё немного сверху. Разумеется, мой приятель готовился, двигался в тенях, заключал союзы и разбивал чужие альянсы. Несколько серьёзных игроков перед тем трагически скончалось при совершенно никак не связанных с крысиным знакомым обстоятельствах…

— Как внезапно.

— Весьма; ещё неожиданнее, что это создало вакуум власти, в котором наш третий сын, собравший вокруг себя немало таких же деток под номером два и выше, которые в свою очередь собрали вокруг… Ну, не мне тебе объяснять, ты знаешь, как оно бывает. Упомянутые доблестные и честные воины, натренированные завоевательными (хотя тут скорее грабительскими) походами, были довольно грозной силой. И вот, с учётом этого, все, у кого голова не для красоты, понимали: турнир предстоит весёлый. Открылось мероприятие большой охотой, и всего лишь закономерно, что в процессе главный соперник нашего третьего сына всё так же случайно наткнулся в лесу на камень с торчащим из него копьём. Или что там из него вообще торчало…

— Да какая разница? Очередной фаллический символ, которым убивают. Кого это в таких историях волнует? Не важно, что у кого там торчало; расскажи лучше, как они это обыграли.

— Мастерски, я бы сказал. Третий сын, следуя инструкциям моего приятеля, тут же во всеуслышанье заявил, что ни в какие камни с копьями он не верит, и всё это чушь, и пойдёмте пить, господа хорошие.

— И господа хорошие, чтобы ему досадить, тут же сами начали водить хороводы вокруг этого камня? — умилился я.

Я тоже любил этот приём, в конце-концов. А уж как Лит-Тир его обожает…

— Именно. Верховный жрец, изучавший легенды о пришествии великого короля, во всеуслышанье объявил, что камень подлинный. Народ попытался вытащть копьё, но ничего не вышло. Тогда третий принц снова сказал, чтобы они перестали страдать ерундой с этим копьём, но от него сначала отмахнулись, а потом, слово за слово…

— Начали уговаривать, чтобы он попробовал? — спросил я понимающе.

В этих делах очень важно, чтобы предлагал не ты, а в идеале — чтобы тебя поуговаривали. Тоже очевидная линия игры; скромный беленький цветочек, по ошибке оказавшийся в сложных обстоятельствах и стойко их преодолевающий — идеал на все пространства и времена, пусть и с вариациями. Жертвы судьбы всегда получают много сочувствия… если это не настоящие жертвы, конечно.

— Да, разумеется, третий королевский сын отказывался, но потом всё же попробовал — и, неожиданно, копьё поддалось.

— Хм. Магия?

— Нет, или не совсем. В том мире магия редко способна в такой мере влиять на материальные предметы, особенно когда речь идёт о пристальном внимании такого количества народа. Потому моему крысиному приятелю пришлось извернуться: найти мастера, который бы сумел смастерить правильный механизм. Это как некоторые замки с хитрым секретом: ты не вытащишь копьё, пока не повернёшь его в верном направлении, одновременно отжав ногой рычаг внизу… Божественные чудеса порой требуют помощи извне, в конце концов.