Книга Маг из Ассурина том 3, страница 115 – Татьяна Кирсанова

— Когда мы дальше двинемся, не знаешь, Аус?

— На этот раз нескоро. Регас младший объявил, что будет праздновать свадьбу через два дня, так, чтобы император мог присутствовать. А потом он с женой останется тут.

— Вот тоже нашел себе! Она же мелкая, черная! Как она будет рожать ему детей?

— Хананька вошла в доверие к императору, он ей столько всего наобещал.

— Так-то наобещал, хэ-хэ.

— Император обычно держит слово. Ну и потом детей рожать могут и наложницы. А эта хананька умеет менять облик. Она может перед ним кем угодно предстать, хоть блондинкой с тремя грудями.

Раздался оглушительный смех. Руду захотелось подойти и начистить рожу сплетникам, но он почувствовал на плече руку Гликерии.

«Подожди, это только начало».

— А вы слышали, что старший Регас тоже объявил о помолвке. Угадайте, с кем?

— Неужто с ритреанкой?

— Именно.

— Это после того, как она с Рудом таскалась? Да и не только с ним, еще с тем стихийником… На кой она Регасу? Тогда уж проще было Гликерию взять, там хоть сиськи ого-го!

Руд скрипнул зубами, ему хотелось вывести сплетников и начистить им лицо. Но он почувствовал ментальный приказ: «Давай выйдем».

Руд и Гликерия оказались на улице.

— Думаешь, что просто мордобоя тут достаточно?

— Хочешь, чтоб я убил его? Не вопрос! Он это заслужил!

— Прекрасно, только кинжал в печень меня не устроит. Я хочу, чтоб эти двое приняли участие в ритуале по обретению тобою силы. Но если ты сорвешься и пожалеешь их, то ничего не получишь. Будь готов. Завтра на закате мы зажжем в тебе темный костер.

Следующие сутки шли мучительно долго. Руд был в жесточайшем напряжении. Раньше его спасал бурдюк с вином или настойкой, а сейчас он остался наедине со всеми своими мыслями и чувствами и полностью лишился сна. И чем больше он в них погружался, тем страшнее становилось. Воспоминания о вчерашних сплетниках жгли, словно к душе прислоняли раскаленный прихват. Ждать расправы не было мочи. Перед глазами стояло, как он сносит голову Аусу, а затем и его приятелю. Но при этом предстоящий ритуал пугал его, словно он собирался переступить некую невидимую черту дозволенного. При мыслях о демонице казалось, что он стоит на краю туманной бездны, из которой нет возврата. Один шаг, и он окунется в неё с головой. «Зачем мне это? — спрашивал он себя. — Я родился немагом, и никогда не надеялся получить от жизни так много, как есть у меня сейчас». Но в то же время он понимал, что не сможет повернуть вспять и отказать Гликерии. «Как жить с осознанием, что я мог получить силу, и главное — любимую женщину, но отказался? Да из-за чего тут отказываться? Она хочет смерти двух людей. Что я? Никогда не убивал? Убивал ведь и много! Да и совершенно очевидно, что Ларс уже имел дело с демоницей, и всё у него прекрасно!»

Но напряжение росло с каждым биением его сердца. На закате Руд подошел к восточным воротам, где они должны были встретиться с Гликерией. Её не было. Руд чувствовал, как в нем поднимается злость. Он мечтал, чтобы все свершилось, чтобы не нужно было находиться в состоянии этого невыносимого выбора. Он окинул взглядом часовых, которые сидели на бревне у ворот, пили вино и играли в кости. Заметив его, они мгновенно спрятали всё лишнее.

Руд с мрачным видом направился к ним. Чем ближе он подходил, тем серее становились лица у солдат.