Книга Северный ветер, страница 194 – Александрия Уорвик

Он шагает вперед.

А я – назад.

– Ты что делаешь?! – взвизгиваю, когда его наступление заставляет меня отойти снова.

Шаг, другой, третий. Спина врезается в столбик кровати. Борей не останавливается. Мощные ноги быстро преодолевают последнее расстояние, и в момент паники я упираюсь ладонями в его плечи. Деваться-то больше некуда.

Мои руки дрожат. Под ладонями – горячая, гладкая кожа. В голове пусто, и это пугает. Борей ко мне прикасается. Король ко мне прикасается…

Он подается ближе, мои руки не выдерживают его веса, и он прижимается ко мне всем телом от груди до паха. Моя кровь вспыхивает огнем.

– Убьешь меня за это?

Огонь нарастает с новой силой. И сердце начинает колотиться в бешеном ритме, как только я осознаю, что же Борей спросил.

– Надо бы, – выдавливаю я.

Он опускает голову, задевает кончиком носа мой нос в жесте удивительной нежности.

– Скажи – и я уйду.

Слова повисают между нами.

Я возвращаю ладони на его плечи. Но не отталкиваю, а впиваюсь пальцами в крепкие мышцы, прижимаю его к себе. Глядя ему в глаза, я понимаю: это не игра. Он открыл мне сердце. Он меня впускает, несмотря на проблески страха.

Я не могу сказать ему, чтобы он уходил. Потому что я не хочу, чтобы он уходил.

– Чего-то желаешь? – хрипло шепчу я. – Так возьми.

Не отрывая взгляда, Борей наматывает мои волосы на кулак и мягко оттягивает голову, обнажая горло. У меня вырывается долгий вздох. В такой позе мы сливаемся еще плотнее, и мне в бедро вжимается его длинный, толстый член.

За ухом быстро обжигает влажным жаром, и он скользит ниже, по линии челюсти, по изгибу шеи. Затем горячий язык возвращается туда, где бьется пульс, проходится по этому стаккато.

Тяжело дышу. Не будь я так сосредоточена на трепете между ног, уже врезала бы сама себе от стыда. Борей еще раз обводит это местечко на шее, затем прижимается к нему ртом и слегка посасывает. Впиваюсь в его плечи еще сильнее, с губ срывается тихий звук. Вторая рука короля ложится мне на поясницу, удерживая. Снова и снова Борей ласкает меня коварным языком, губами, а когда кожу задевают острые зубы, я, ахнув, распахиваю глаза.

Лишь тогда он двигается дальше. Лишь тогда он принимается покрывать короткими поцелуями подбородок, приближаясь к раскрасневшимся, изнывающим губам.

Кулак, сжимающий мои волосы, расслабляется. Загрубевшие кончики поддевают нижний край туники, проникают к коже. Такая мелочь, едва заметное прикосновение, а кажется, будто пальцы наконец отпустили тетиву, которую натягивали последние три месяца.

Выпрямляю голову, и наши губы оказываются совсем рядом. Чувствую на языке его дыхание, вкус всего запретного. Я закрываю глаза. Приглашаю, если королю хватит смелости.

Губы Борея скользят по моим, нежно их приоткрывают. Нет ни спешки, ни беспорядочного стремления довести все до финала. Язык дразнит уголок моего рта, полную нижнюю губу, проникает внутрь, как только я позволяю. Легонько сталкиваемся носами. Борей отстраняется.

И вновь мы льнем друг к другу, в нежности, подстегнутой голодом. Поцелуй все длится и длится, ленивое исследование, что посылает по всему телу волны мурашек.

Борей невольно стискивает мое бедро. Я касаюсь его груди, пальцы ложатся на теплые мышцы, гладкую кожу, столбик кровати сильнее впивается в спину. Наши языки сплетаются, и у меня из горла вырывается стон, беспомощный, умоляющий. Я прижимаюсь еще ближе, в погоне за нарастающим ощущением.