Книга Северный ветер, страница 260 – Александрия Уорвик

Борей широко улыбнулся, прижимая сына к груди:

– Он спал?

– Вполне, – на щеке Рен заиграла ямочка.

Наклонившись, Борей запечатлел на губах жены поцелуй и положил руку на ее округлившийся живот, где рос их второй ребенок. А потом, поскольку имел на то полное право, стал целовать Рен глубже, пока ее дыхание не сбилось, щеки не запылали, а глаза не начали лихорадочно блестеть.

– Где тебя носило? – требовательно спросила Рен. – Я ждала, что ты вернешься в постель.

– По делам.

Она нахмурилась. Борей рассмеялся. В его мире было все хорошо.

– Идем.

Держа сына на бедре, Борей увлек Рен вниз по лестнице в обеденный зал.

Камины сейчас стояли пустые, но осенью, когда воздух начинал остывать, в них разжигали огонь. Сейчас теплый ветерок трепал белые прозрачные занавески, обрамлявшие открытые окна. На каменных стенах висели картины, пол устилали узорчатые ковры. На прошлой неделе у них гостила Элора с мужем и дочерью. Они с Рен целый день переставляли мебель. После всех трудностей взросления, которые им пришлось с сестрой преодолеть, Борей был рад, что Элора и Рен остались близки и навещали друг друга каждые несколько месяцев.

– Что это?

Рен стояла у своего места, ее взгляд был приковал к торту в центре стола. Она бездумно моргала, явно сбитая с толку.

– Я думала, у Сайласа выходной.

Повисла тишина. Ну конечно, она подумала, что торт испек Сайлас.

– Так и есть, – кивнул Борей, и что-то в его голосе выдало правду.

Подняв на мужа глаза, Рен осторожно спросила:

– Борей, ты что, испек мне торт? – Она прикусила губу, верный признак сдерживаемого смеха.

– Испек.

Рен открыла рот, закрыла. Повернулась к цветочной сладости.

– Он очень… цветочный.

Борей раздулся от гордости.

– Именно!

Олицетворение весны. Его жена проводила каждую свободную минуту в оранжерее, частенько пристроив сына в перевязке за спиной, и ухаживала за цветником, который год за годом разрастался.

Рен долгое мгновение изучала десерт, а потом просияла:

– Поверить не могу. Еще никто никогда не пек мне торт.

Не совсем правда. Она просила Сайласа испечь ей торт на второй совместный ужин в качестве мужа и жены. А потом в одно лицо его умяла. Ужасный, хотя и впечатляющий подвиг.

– Ну, это ты никогда не пек мне торт, вот что я хотела сказать, – поправилась она.

Взгляд Борея потеплел. Он положил ладонь на ягодицу жены и начал поглаживать. Рен вопросительно приподняла бровь, краем глаза следя за ребенком. Борей усилием воли убрал руку и поцеловал Рен в лоб.

– Попробуешь?

Рен села. Их сын застучал пухлыми ручками по столешнице. У него был цвет кожи матери, но, как с гордостью отметил Борей, глаза отца. Через четыре месяца их семья станет еще больше. Борей надеялся на девочку.

– Какой вкус? – спросила Рен.

– Ванильный.

Рен отправила кусочек пирога в рот и медленно его разжевала. Борей вдруг понял, что сидит на самом краешке стула.

– Он, – Рен опустила вилку, – интересный.

Борей выпрямился. Интересный. Это же значит, вкусно?

– М-м, – Рен кашлянула и изящно отпила воды. – Очень.

И улыбнулась мужу.

Борей выпятил грудь от гордости. У него получилось. Он испек торт для своей жены, и ей понравилось. Он должен попробовать сей шедевр.

Схватив вилку, Борей вонзил зубчики в десерт, сунул кусочек в рот и поперхнулся.

На вкус это было откровенное лошадиное дерьмо.

Глаза Рен засияли, губы подергивались. Чем дольше Борей жевал, тем сильнее тошнота подступала к горлу. Но он боролся. После многих часов, проведенных в тяжком труде на кухне, этот отвратительный кусок пищи его не покорит. И потому Борей жевал и жевал, пока эта гадость не расползлась на языке кашицей.

Борей больше не мог выносить отвратительный вкус. Он выплюнул ужасный десерт в салфетку. Безудержный смех Рен взлетел к потолку, до самых балок.

Жена так сильно и долго смеялась, что по ее лицу потекли слезы. Борей не смог удержаться и захохотал вместе с ней. Даже сын хихикал, размахивая ручками на своем стульчике.

– Прости, – кое-как прохрипела Рен, и ее смех стих.

Она утерла влажные глаза, и румянец залил ее щеки.

– Ты так надеялся и, наверное, потратил на выпечку целый день. Я не хотела ранить твои чувства, – она немного помолчала. – Даже если это худший торт, что я пробовала.

Отодвинув стул, Борей опустился на колени рядом с Рен. Иногда его снова и снова поражало до глубины души, что эта женщина его любит, а он любит ее. И они будут любить друг друга до конца своих дней. Они построили прекрасную совместную жизнь. Он больше никогда не будет одинок.

– Ты никогда меня не ранишь, – Борей заключил в объятия жену и сына – свою семью. – С днем рождения, Рен.