Книга Развод. Не прощу за, страница 45 – Екатерина Гераскина

Клинок лежал под правой рукой Арагона. Он, видавший десятки сражений воин, не пропустит ни одного звука. Он услышит, даже если все же хищник приблизится, игнорируя резкий для их чувствительных носов аромат.

Я закусила губу: остаться или рискнуть?

Но мысль была ясной — если я промедлю, если поддамся страху, времени для сына может просто не остаться.

И я решилась.

Тихо, на цыпочках, поднялась, каждую секунду оглядываясь назад. Прикрыла себя магией, резерв немного восстановился. Лес принимал меня в свои тени, прятал, смягчал шаги, ни одна ветка не хрустнула под моими ногами.

Я ускорила шаг, сердце колотилось так, будто его слышит весь лес.

Передо мной снова появилась рябина, выросшая кольцом вокруг камней. Я поморщилась. Зачем обнесли портал защитой от ведьм? Вопрос без ответа, и времени искать его не было.

Страх накрыл, как ледяная вода. Но я знала, ради кого переступаю. Я вспомнила, как там расположено всё: нужно сразу рвануть влево, спрятаться за большой валун.

Арагон скинул туши далеко, в паре сотнях метров, и наверняка твари собрались на пиршество. Пусть грызут друг друга — это мой шанс.

Я шагнула в портал.

Мир искривился, и меня выбросило в другой мир. Я едва удержалась на ногах — переход ударил, как молот, и всё закружилось перед глазами.

Сразу рванула налево, как и планировала, но споткнулась о скользкий камень. Почти рухнула, в последний миг ухватилась ладонью за холодную глыбу. Перекатилась через неё, сбивая с колен кожу, и спряталась за валун.

Задыхалась, прижимая ладони к камню, сердце колотилось в горле. Воздух был затхлым и тяжёлым, вонял гнилью и кровью.

Я вжалась в серый камень, словно он мог укрыть меня от всего этого ужаса. Дрожала, но не позволяла себе издать ни звука.

Красное небо, почти везде перешло в густой фиолетовый цвет.

Рык и шипение раздавались далеко. Я выглянула из-за валуна. Твари пировали. Три крупных, массивных, и двое поменьше, огрызались друг с другом.

К счастью, здесь меня не было видно. Трава, которой я натёрлась, должна была держаться ещё пять-шесть часов. Этого хватит для того, чтобы я вернулась.

Я прижалась спиной к холодному камню, опустилась на колени. Земля была мёртвой, но я всё равно впилась в неё пальцами. Закрыла глаза и сосредоточилась. Вызвала дар.

— Алекс… — прошептала.

Моя магия пошла вниз, в глубину, вгрызаясь в эту чужую почву, ища хоть один след.

То небольшое количество магии, что ещё теплилось во мне, вдруг резко рвануло вниз, в землю, будто кто-то жадно вонзил в меня когти и начал вытягивать изнутри всё до последней капли.

Я едва не вскрикнула — так неожиданно и так больно это было.

И вместе с этим на меня обрушился рой звуков.

Не жужжание и не шёпот — нет.

Это был рой стенаний.

Тысячи голосов, тонких и рваных. Земля этого мира кричала от боли. Мне казалось, что этот звук проникает в уши, разрывают голову изнутри.

Я раскинула щупальца дара, пыталась ухватиться хоть за одну нить, молила раненую природу откликнуться, помочь мне найти сына.

Но в ответ слышала лишь вой. Стонущий, режущий, нестерпимый.

И это была не та боль, что я знала раньше у портала, в нашем мире.

Нет. Здесь было в сотни раз хуже.

Словно вся эта земля умирала, корчилась в агонии и выла в моём сознании, втягивая меня в свою агонию. Я потеряла счёт времени. Минуты или часы — всё слилось в одно. Я впала в прострацию, растворяясь в этом чужом мире, становясь частью его боли.