Книга Зеленая истинная генерала дроу, страница 40 – Анна Жнец

Он улыбнулся, довольный собой. Отличное начало.

Комплимент должен был смягчить гнев его истинной, однако Ньол только фыркнула в ответ и продолжила молчать. Теперь ее молчание стало даже еще более сердитым и враждебным.

Дракх не сдавался.

— Твоя кожа подобна нефриту в свете луны.

Сравнение показалось ему очень поэтичным, и он похвалил себя, тем более это был первый искренний комплимент в его жизни.

Ньол не оценила стараний своего избранника. Теперь она не просто молчала, напряженно пялясь в стену палатки, на которой, к слову, не было ничего интересного, а шумно сопела, будто один-единственный шажок отделял пробудившийся вулкан от извержения.

Дракх рискнул еще раз.

— А глаза, как… — он не сразу подобрал слова. — Как звезды в ночи.

— Заткнись! — завопила Ньол. — Ты можешь закрыть свой рот?

Она повернулась к нему с перекошенным от злости лицом, и ее глаза в самом деле сверкали подобно звездам. Тем звездам, которые готовятся спалить тебя в своем бешеном пламени.

— Я не желаю тебя слышать, — процедила Ньол, трясясь. — Поэтому сделай, пожалуйста, так… — Она жестом изобразила процесс зашивания рта. — Отвернись и спи.

Дракх понял, что сегодня ее лучше не трогать.

Впрочем, его настроение не испортилось ни на грамм. Каждый может перенервничать и сорваться. За ночь раздражение его истинной поутихнет, и она проснется в хорошем расположении духа, отдохнувшая и посвежевшая. Так он решил и, следуя совету своей избранницы, улегся спать, не забыв, как она того просила, зашить рот на замок.

Даже во сне его губы складывались в безмятежной улыбке.

* * *

Вопреки надеждам генерала Дракха, утром настроение его истинной не улучшилось. С постели Ньол поднялась хмурая и взвинченная, словно всю ночь рубила воображаемых монстров и устала без всякой меры.

Солнце еще не выглянуло из-за гор, и Дракх даже успел в утренних сумерках сгонять в уборную, что было очень кстати перед долгой дорогой.

Когда он вернулся в палатку, живой и не обгоревший, избранница грубо швырнула ему в грудь уже знакомый мешочек с грибной гадостью.

— Ешь.

Дракх безропотно опустился на шкуры и принялся за еду.

Его великолепный нюх воина и охотника (а дома, в свободное от войны время, он любил выйти ночью на поверхность и самостоятельно добыть себе ужин), уловил аппетитный аромат жареного мяса. От этих запахов желудок издал жалобный стон.

Пока генерал с трудом запихивал в себя сморщенные кусочки грибов, орки снаружи пировали, набивая животы свежатиной. Но не ему жаловаться. Он всего лишь пленник. Кормят, не бьют, не держат на цепи — уже радость.

Однако Ньол почему-то не спешила присоединяться к сородичам за сытным завтраком — сидела в другом углу палатки и тоже, как и он, без аппетита жевала сухие грибы. Ее взгляд время от времени уныло устремлялся к разрезу выхода.

Странно.

— Все в порядке? — осторожно спросил Дракх, подсознательно чувствуя, что ступает на очень зыбкую почву.

— Замолкни, — огрызнулась Ньол.

Впервые за время их знакомства он увидел заостренные клыки по бокам ее нижней челюсти. Раньше они прятались за губами, но сейчас Ньол оскалилась, и Дракх их заметил.

Красивые такие. Несомненно орочьи, но миниатюрные, аккуратные, хорошенькие. И не желтые, как у остальных зеленых, а белые с едва заметным бежевым оттенком.