Книга Зеленая истинная генерала дроу, страница 42 – Анна Жнец

— Мне кажется, тебя что-то расстраивает, — заметил Дракх, но в этот раз ему не ответили.

Солнце ползло по небу все выше, судя по тому, как нагревался воздух. Повозка скрипела и мерно покачивалась, иногда подскакивая на ухабах. Не зная, чем себя занять, Дракх вспоминал, как недавно держал истинную в объятиях и они почти поцеловались. Ньол молчала.

Во время редких дневных привалов я держалась в стороне от своего отряда, ела и отдыхала в одиночестве, боясь быть отвергнутой, если сяду у костра и попытаюсь завести с кем-то разговор. Так и видела, как на мое приветствие молча отворачиваются, словно я призрак или больна проказой: пока я рядом, меня не замечают, но, стоит отойти подальше, начинают сплетничать и глазеть — из невидимки я превращаюсь в экзотическую зверушку, наблюдать за которой крайне любопытно.

Когда я носила пленнику еду или когда помогала ему выбраться из телеги, чтобы отлить, чужие липкие взгляды скользили по моей спине. На меня пялились. Меня обсуждали. По крайней мере, так мне казалось. В самом ли деле я слышала постоянные шепотки? А может, они мне только мерещились? Не рисовало ли мое больное воображение то, чего нет? А вдруг я просто себя накручиваю? Как понять?

— Что ты высматриваешь? — спросила я у шаманки, когда мы двинулись в путь.

Управляя одним из нагруженных обозов, Зьярх вертела головой и словно бы к чему-то прислушивалась. То, что для обычного орка лишь завывание ветра в степи, для нее — голоса духов.

— Я не высматриваю, — ответила шаманка. — Я жду.

— Чего ждешь?

— Не знаю. Пытаюсь понять.

После этой короткой беседы, мы обе погрузились в задумчивое молчание. На несколько часов я растворилась в дорожной тряске, стуке копыт и стрекоте колес. С полудня и до того момента, как солнечный диск коснулся кромки зубчатых гор на горизонте, жара стояла страшная. По моим вискам стекали струйки пота, и я то и дело тянулась к фляге. В лицо мне летела пыль из-под колес телеги, что ехала впереди. Многие женщины в колонне обмотали головы платками и даже собственными рубахами, чтобы не получить тепловой удар. Темноты мы все ждали как благословения.

И вот наконец дневной свет начал угасать.

На нас надвигались черные горы на фоне медового заката. Вскоре они распахнулись перед нашим отрядом узкой дырой ущелья. Было решено пересечь его в сумерках, а привал устроить уже по другую сторону горного хребта и там заночевать.

Тень на дороге углубилась — по обеим сторонам от моей повозки выросли отвесные каменные стены. Подняв голову, я увидела зажатую между ними полоску звездного неба. Теперь два наших отряда, мужской и женский, ехали по длинному гранитному коридору, растянувшись цепью. Воздух заметно посвежел и приятно холодил щеки, а ветер продувал влажную от пота одежду. Стало даже зябко.

Пленник в кузове телеги зашевелился под пледом.

— Уже вечер? Я могу выбраться из-под этих тряпок? Ньол?

Я молча сдернула с него старую ткань.

Дракх сел и огляделся. Затем, не спросив согласия, он перелез ко мне на облучок, из-за чего я была вынуждена подвинуться к самому краю скамьи. Свое раздражение я выразила громким цоканьем языка.

— Все еще не в духе?

— А почему я должна быть в духе? Ты все мне испортил.

Захотелось толкнуть его, чтобы упал на землю.

— Что испортил?

Он еще спрашивает?