Книга Неистовый голод, страница 24 – Сюзанна Райт

Трик повернулся к ней, удивлённый тем, что она наблюдает за ним.

— Господи, Фрэнки, как ты всё это создала? Каждое творение одновременно жуткое и завораживающее.

Её щеки покраснели от комплимента.

Трик провёл костяшками пальцев по одной щеке и заметил, как она гуще краснеет.

— Ты не привыкла к тому, что люди восхищаются твоей работой? — Это заставило его задуматься. — Твоя бабушка и дедушка поддерживают тебя в том, что ты делаешь?

— С чего вдруг?

— Насколько я помню, ни один из них творческим человеком не был. Просто подумал, что им, вероятнее всего, трудно понять, что ты творческая личность. — Трик кивнул и провёл кончиком пальца по проколотому уху.

— Ладно, я понимаю, ты не хочешь говорить о них плохо перед тем, кого едва знаешь. Преданность — это хорошо. — Он хотел получить часть этой преданности.

Фрэнки отступила, немного смущённая небрежным прикосновением. Нет, ей было немного неудобно, что это не беспокоило волчицу так, как следовало бы. Зверю обычно не нравилось, когда вторгались в личное пространство, но она, похоже, была не прочь разделить его с Триком.

— Ты довольно тактильный, даже для перевёртыша.

— Ты привыкнешь. Твоя волчица даст знать, если я зайду слишком далеко. Она когда-нибудь всплывала на поверхность?

— Конечно.

— Сколько тебе было, когда это впервые произошло?

— Тринадцать. — И она была напугана до смерти, так как не знала, что делать.

Трика прищурился.

— Скажи, что ты не была одна. — Когда она отвела взгляд, он зарычал. — Никто не должен оставаться один во время первого обращения. Мне жаль, что с тобой так случилось. — И он чувствовал себя дерьмово из-за этого.

Он её пара; и должен был быть там. Если бы она не переехала к Ньюманам, он был бы с ней. Проклятье, этим людям нужно на многое ответить.

— Значит, ты не привыкла находиться рядом с перевёртышами?

— Нет.

— Как твоя волчица чувствует себя рядом со мной? Напугана? Или раздражена?

— Ты ей нравишься.

Он улыбнулся, поскольку отчасти ждал, что её волчица не хочет, чтобы он был рядом.

— Мне нравится, что ты говоришь честно, Фрэнки. Немногие так могут.

Сократив расстояние между ними одним плавным шагом, Трик провёл большими пальцами по её скулам, запоминая каждый изгиб, каждую линию, каждую морщинку и веснушку на её лице.

— Я бы хотел нарисовать тебя.

— Теперь это так называется?

Трик рассмеялся. Его волк от неё в восторге. Она непредсказуемая во всех отношениях.

— Я серьёзно. Мне нравится рисовать. Это расслабляет. Точно так же, как думаю, что создание скульптур расслабляет тебя.

Она сморщила нос.

— Это не расслабляет до умиротворённости.

— Тогда как?

Поскольку в его голосе звучал неподдельный интерес, она ответила:

— Я могу раствориться. Это заряжает энергией, утомляет и вознаграждает.

Заметив, что она сгибает и разгибает пальцы, он нахмурился.

— Что не так с рукой?

— Она просто затекла. — Она отмахнулась, но он взял её за руку и начал массировать. Будь всё проклято, если это не было приятно. И всё же… — Я не собираюсь с тобой спать.

Его рот медленно скривился.

— Всё в порядке. Я тоже не собираюсь спать с тобой.

— Тогда почему ты стоишь здесь и флиртуешь, если не хочешь меня?

— Я не говорил, что не хочу тебя. Я сказал, что не собираюсь спать с тобой. Это слишком мягкое определение для того, что я собираюсь сделать.