Книга Неистовый голод, страница 71 – Сюзанна Райт

— Я твой. Моё дело — это твоё дело. Что ты хочешь знать?

— Как ты получил этот шрам на лице?

— Удивлён, что ты не спросила раньше. — Он чувствовал, что вызывал у неё любопытство. — Это не очень приятная история, — предупредил он, медленно проводя руками вверх и вниз по её ногам. — Когда мне было четырнадцать, и я всё ещё был в стае Бьорна, двенадцатилетняя девочка заявила, что мы истинная пара.

Она моргнула.

— Ух-ты. Просто вау.

— Яна была абсолютно уверена в своей правоте. Верила в это, но я — нет. Я абсолютно не сомневался в том, что она не моя. Момент был чертовски неловкий, и я почувствовал себя ублюдком, когда отверг её, но должен был заставить её понять, что это просто влюблённость. Но она меня не слышала. Верила, что я принадлежу ей. Сказала, что понимает свои чувства. Она обвинила меня в том, что я отрицаю это из-за страха перед спариванием.

— Чего ты никогда не боялся.

Он тяжело вздохнул.

— Я признаю, что вышел из себя. Не хотел причинять ей боль, но знал, что проявить твёрдость — единственный способ покончить с этим дерьмом. Я бы никогда не заподозрил, что она попытается покончить с собой.

Фрэнки выпучила глаза:

— Она что?

— Она написала записку, где сказала, что не хочет жить без меня. Потом перерезала себе вены в ванне.

— Господи. — Фрэнки обняла его за шею и, изучая выражение его лица, сказала: — Это не твоя вина, Трик. Ты ведь знаешь это, верно? Было трагично, что она пыталась покончить с собой, но это её выбор. Ты ни в чём не виноват.

— Знаю. — Но он всё ещё испытывал сильные сожаление, стыд и вину. — Знаешь, она была милым ребёнком. Весёлая, яркая и оптимистичная. Однако у неё были тяжёлые периоды депрессии. Она могла мгновенно переходить от радости к грусти и гневу. Находиться рядом с ней было всё равно, что идти по минному полю. Но в ней была искра, которая заставляла её нравиться людям, заставляла казаться сильной. Позже я понял, что эта искра была просто искрой. А не признаком силы.

— И тебе показалось, что ты погасил эту искру, — поняла Фрэнки.

— Поначалу, да. Не словами о влюблённости, а тем, что вышел из себя и причинил ей боль.

— Честно говоря, Трик, не думаю, что есть деликатный способ сказать молодой девушке, что парень, в которого она так сильно влюблена, на самом деле не её пара. Тем более, если она действительно в это верила. Не прояви ты твёрдость, она могла бы истолковать это как нерешительность с твоей стороны — просто потому, что это именно то, чего она хотела.

— Возможно. — Глаза Трика почти закрылись, когда пальцы Фрэнки успокаивающе выводили узоры на его спине. — В любом случае, её семья, по понятным причинам, была расстроена. Её родители согласились, что это была просто влюблённость, которую она приняла за нечто большее. Они не винили меня, но её старший брат винил. Он потянулся к моему горлу. — Ублюдок. Волчица зарычала.

— Сколько ему было лет?

— Семнадцать. Он был зол и искал, на ком бы выместить злость. Драка была жестокой. Я был моложе, но доминирующим, и крупным для своего возраста. Я выиграл дуэль, и он подчинился, а значит, мне не нужно было его убивать. Но он вонзил когти достаточно глубоко, чтобы оставить шрам. Какое-то время шрам казался напоминанием о том, каким бесчувственным ублюдком я был по отношению к Яне. Но умом я понимал, что не несу ответственности за её выбор. В конце концов, я стал верить в это.