Книга Яростные одержимости, страница 97 – Сюзанна Райт

Ну, это бесполезно.

— Саванна бесстрашна.

— Это у неё от тебя.

Нахмурившись на Тао за то, что он откусил большой кусок от её торта, она сказала.

— Она была такой ещё задолго до того, как мы познакомились.

— Нет, если верить Макенне. Она говорила, что Саванна была очень замкнутой и неуверенной, и не доверяла людям — ни к кому не привязывалась, кроме Декстера. Макенна сказала, что они оба к тебе тянутся, будто как-то почувствовали, что ты прирождённая защитница.

— Может, они слышали, что вороны рьяно защищают детей.

— Или, может, видят в тебе то же, что и мы — кого-то жёсткого, сильного, и крепкого, кто сможет встать между ними и опасностью.

— Ты не видел этого, когда мы впервые встретились, — возразила она.

— Мои суждения были затуманены тем, как плохо я справляюсь с переменами и чужаками.

Райли вздохнула улыбаясь.

— Я люблю детей.

Он изогнул губы.

— Знаю. — Если она думала, что обманула кого-то на этот счёт, совершенно не правда. Это написано неоновыми красками.

Покончив с тортом, она вытерла крошки с рук.

— Думаешь, они нас любят?

— Конечно. Тебя точно любят. Ты их герой.

— Герой? — повторила она.

— Ты наблюдаешь за ними, как караульный. Они знают, что ты всегда их защитишь и убережёшь. Не потому, что поклялась это делать — дети чувствуют ложь. Они знают это потому, что видят, как ты им верна до мозга костей. Они тебе доверяют. — Он заправил прядь волос ей за ухо. — Я тебе доверяю.

Она нахмурилась.

— Прекрати превращать меня в желе.

Он шире улыбнулся.

— В желе?

— Ты делаешь это каждый раз, когда говоришь что-то милое. — Она доминантная женщина, и не должна быть нежной. Но для Тао, чрезмерно подозрительному от природы, сказать, что он ей доверял, было очень важно. Её ворон очень доволен.

— Это правда. — Он закрыл глаза, когда она начала запускать пальцы ему в волосы. Он знал, что она пыталась отвлечь его от разговоров, но было действительно трудно сосредоточиться, когда она массировала его голову.

Райли провела пальцем по шраму под его ухом.

— Я помню, когда ты получил его. — У перевёртышей оставались шрамы, только если рана была очень серьёзной. Тао чуть не умер той ночью. Лёгкие обожгло от воспоминания.

— Ты переживала, — почувствовал он.

— Да. Ты когда-то прежде получал такие серьёзные ранения?

— Часто ломал кости, даже внутренние кровотечении были, но раньше никогда не был так близок к смерти.

— Когда Уэйд появился передо мной с пистолетом, я подумала что умру. Жизнь не пронеслась у меня перед глазами, но я поняла, как сильно хотела жить, по кому буду скучать и всё такое.

Тао прикоснулся к её пальцам.

— Я думал о тебе. Серьёзно. Лежал там несколько минут, пока меня кто-то не заметил. У меня не было сил позвать кого-то. Я знал и чувствовал, что умирал. Я буквально думал, что это всё. Это конец. Конец всему. Посмотрел на свою жизнь, и на всё то, что никогда не делал. А потом в голове появилась ты. Я думал, всё ли с тобой хорошо, убежала ли ты или осталась со стаей. Мне не нравилась мысль о том, что ты запомнишь меня как парня, который плохо с тобой обходился.

— Ты снова превращаешь меня в желе.

Он хохотнул.

— И тогда я принял решение, что хочу тебя и, что если выживу, сделаю для этого всё, но понимал, что всё будет непросто. Я знал, что не мог позволить тебе увидеть, как сильно я тебя хотел или даже то, что ты мне нравилась. Нужно, чтобы ты не видела во мне угрозы.