Книга Жена приговорённого, страница 25 – Глория Эймс

— Ещё бы! — Брилеус улыбнулся. — А ты меня, прямо как в сказке, пробудила поцелуем!

— Это был не поцелуй, — возмутилась я. — Я расщепила зелье прикосновением!

— Я чувствовал твои губы, — упрямо покачал головой Брилеус. — Как ни называй, это был поцелуй, уж я-то разбираюсь!

Разговор зашёл не туда, но я уже не обращала внимания на возражения.

— Бри, давай договоримся, что будем называть вещи своими именами.

— Да, я именно это хотел предложиты — согласился Брилеус — Начнём с определения поцелуя, ладно?

— У, — я приложила ладони к вискам, стараясь унять возмущение. — Бри, я вообще не о том хотела рассказать. Давай пока закроем эту тему. Есть вещи поважнее!

— Ладно, — вдохнул Брилеус. — Что там с этим странным словом? Икстермия, так?

— Так. В общем, прости, что раньше не сказала, но я не владею магией зелий в том смысле, в котором ею владеют другие.

Брилеус повернулся ко мне и схватил за руку:

— Так и знал, что ты тогда напридумывала, будто нашла особое заклинание для расщепления ментального зелья внутри тела! Ведь это было что-то другое, правда?!

— Да, я икстермия. Моё тело само по себе — уничтожитель почти любых ядов и ментальных зелий. Прикасаясь к человеку, я могу снять действие зелья.

— То есть ты можешь любую отраву испепелить?

— Слишком сильно сказано. Иногда зелье испаряется, иногда просто теряет силу.

Сама ещё не до конца поняла, как это работает.

— А на тебя какие-нибудь яды действуют?

— Почти никакие. Правда, однажды встретила яд, который не смогла расщепить. Им отравили короля:

— Но ты ведь и тогда справилась?

— По-своему. А вообще мне бы не хотелось сильно много об этом рассказывать, если честно. Пойми, это свойство опасно даже для меня.

— Да, понял, — кивнул Брилеус, по-прежнему не отпуская моей руки. — Тебя могут попытаться использовать в своих целях какие-нибудь... недобрые силы.

— Ты научился излагать мысли по-министерски обтекаемо, — улыбнулась я.

— Что поделаты Профессия обязываем — Брилеус рассмеялся, а затем снова вздохнул. — Эх, Тиенна…

— Всё хорошо?

— Немного обидно, что я узнаю об этом далеко не первым. А ведь подозревал ещё в Хальторне! Мы же сидели рядом на практике, и я видел, как ты обращаешься с кубками зелий! Двумя пальчиками брала — и бегом выливать в отходы. Мог бы догадаться.

— О чём догадаться? — встряла появившаяся на пороге Сейа. — Ти, а почему вы тут воркуете? Рандал с глаз долой — можно кокетничать?

— Длинный у тебя язык, девочка, — поморщился Брилеус. — Иди, играй, не лезь в разговоры взрослых.

— Мне двенадцать, я почти взрослая! — обиделась Сейа.

— Идём, она теперь нам поговорить не даст, — я поднялась с крыльца, Брилеус — следом за мной.

Сейа сразу заняла ступеньки, перепрыгивая и приговаривая в такт прыжкам. Краем уха заслышав её бормотание, я впервые вдруг осознала, что она говорит на каждом прыжке.

Ворон-раз и ворон-два.

Видно жениха едва.

Три — жених ступил в портал.

А четыре — вмиг пропал.

Ворон скоро к нам придёт

И навеки заберёт!

Старая считалка, которую я совсем забыла! А ведь мы с подругами столько раз выкрикивали её, чтобы рассчитаться, кто будет водить в игре... И как бы я ни становилась, сколько бы человек ни участвовало в игре, считалка всегда оканчивалась на мне! А теперь, произнесённая детским голосом, считалка звучала, как беспощадное проклятие, перечеркнувшее мою жизнь.